POV Хан
Сидя на краю постели, где тихо похныкивала шлюшка-любовница Юсупа, недавно пущенная по кругу, я холодно озвучил вопрос, который меня волновал с момента, как отдал приказ взять семью Юсупова прямо в их особняке:
– Почему ты не сбежал? – со злым спокойствием смотрел на разбитое в кровь лицо главы семейства и моего врага Юсупа, стоящего передо мной на коленях. Светлая рубаха в багровых пятнах, по обнажённой груди дорожки крови...
Мы эту тщедушную тварь поймали в тайной комнате, куда он забился со своей семьёй: любовницей и двумя дочерями. Юсуп пистолетом тряс, но даже не отстреливался...
Это было отчаянно глупо, если учесть, что ему доложили, что я шёл, а он не сбежал. Странно, что сразу, ещё ночью не попытался, ведь бегая по миру, ему бы было легче от меня скрываться. Но Юсуп остался в городе, и что удивительно, даже семью не отправил прочь.
Глава южной группировки не был кретином, да и просто бы не удержался на том месте, где сейчас сидел.
И его поступок сбивал с толку.
Почему Он Тут?
Узнав, что вместо меня уничтожил мою семью, он был должен меня с большим усердием попытаться убить, но Юсупов... спал дома...
Нелепо было думать, что ему не доложили о вчерашнем подрыве моей машины. Это нелогично, ведь его банды рук дело и это было ясно как день. Мы с ним как раз поругались за неделю до – он меня уже тогда взбесил. Я никогда не лез на чужую территорию, а он своими пустыми претензиями меня оскорбил. Мы поругались... Ультиматум прозвучал, но угроза была только одна. Будет война, если я не прекращу нападки на его территорию.
Я этих плевков не оставлял без внимания. Мои парни шерстили улицы и трясли стукачей. И все наводки вели к банде Юсупова.
Потом ровно перед взрывом случился звонок от его верного пса. Бориса Шустрого.
Знак на стене, который всегда оставляли его люди, признавая, что это они сделали, а значит, он был в курсе, что убил не меня, а мою любовницу, дочь и сестру...
– Я этого не делал, – несмотря на разбитые губы и нос, на то, что его девку пользовали мои парни у него на глазах, Юсуп не растерял достоинства. Глядел прямо на меня. В глаза!
Было странным вот так лицом к лицу видеть врага, которого я собирался собственными руками порвать... но не трогать, хотя до сумасшествия хотелось, и кровь в башке грохотала лишь один набат «убить!», а слушать... и верить.
