В темноте едва угадывался деревянный
потолок. Дождь барабанил по крыше, шумел за тонкими стенами. Ночь,
дождь и бессонница...
Как же так вышло? Как же мало в жизни
действительно хороших воспоминаний, и те грёбаный психопат
умудрился испоганить. Лишить последнего проблеска...
Живучий ублюдок, именно из-за него мы
до сих пор на свободе. А стоило ли?.. Никогда раньше собственная
жизнь не казалась такой ненужной, как сейчас.
Почти беззвучно поскрипывала кожа
лошадиного повода в пальцах. Запах сена был даже приятным. Если бы
оно ещё не кололо в бок и спину...
Стас спал рядом, тихо-тихо дышал во
сне, почти не слышно за шумом дождя. Можно даже было подумать, что
он уже умер. На кой чёрт ты вытащил ещё и его?
«Хочу, чтобы ты убил его», — пришёл
ответ из глубины сознания.
Кто бы сомневался. Ты всегда требуешь
от меня вещей, которые я не хочу делать.
«Это неправильно», — устало отозвался
я.
Он был прав. О, как же он был прав! Я
хотел убить Стаса. Но что-то во мне ещё не до конца
сломалось, чтобы согласиться со своим демоном.
«Ты до сих пор слишком беспомощен,
чтобы решить эту проблему?» — насмешка.
«Ты знаешь, что это не так, — ответил
ему я. — Но убить его — неправильно. Всё-таки, какой бы тварью Стас
ни был, он давал нам шанс выжить каждый раз у самого края.
Неправильно отказывать ему в том же. Мы можем его просто
бросить».
«Он сохранял нам жизнь чтобы было над
кем издеваться! Ты действительно хочешь оставить в живых этого
ублюдка?! Для чего?! Вспомни всё, что он сделал!..»
«Я и не забывал. Но ведь мы с тобой
много раз оставались живы не без его помощи».
«Мы на краю оказывались не без его
помощи! Не хочешь ты — тогда я сам».
Контроль над телом рывком перешёл к
моей другой личности.
«Не смей действовать за меня моими
руками!.. — я рванулся на поверхность. Вздохнул. Сел. — Это мой
брат и моё дело».
«Это наш брат, — поправил тёмная
сторона. — И наше дело».
Взглянул в сторону Стаса. Спит на
боку, спиной ко мне.
Какая же тварь этот человек. Какая
жестокая тварь, не знающая границ. Умный, образованный, сильный
ублюдок, умеющий прикинуться милым, понимающим и добрым.
Обаятельный, тварь. Ему на руку играла внешность — добродушный,
светловолосый и голубоглазый медведь с открытой, обезоруживающей
улыбкой. Некоторые до последнего не понимали, что этот сучий сын не
умеет испытывать сострадания, и в принципе лишён эмпатии.
Человеческие чувства ему чужды. Да и были ли они у него
когда-нибудь? Последнее проявление человечности я видел от Стаса в
возрасте лет шести. А было ли оно настоящим, не игрой?..
