Здания нависали над улицей темными серыми глыбами. И дождь был почти таким же темно-серым. С куцей прически текло прямо за воротник, мокрая одежда банным листом липла к спине.
Вот и тот дом, где он обнаружил номер шесть. И если бы не подключили к прочесыванию, уже нашел бы и номер семь. Наверняка.
Р. вошел в знакомый подъезд, и лить сверху перестало. Прошагал мимо распахнутой настежь двери старинного лифта, по лестнице поднялся на третий этаж. Налево девятая квартира, здесь был найден шестой. Р. подошел к квартире номер десять, замер у двери, прислушался. За дверью царила тишина, правда это абсолютно ни о чем не говорило. Р. настойчиво постучал, оставляя на обивке мокрые следы. Снова прислушался. Тишь, гладь да Божья благодать!.. Тогда он поставил сумку на пол и принялся расчищать дорогу.
Дверь с табличкой «10» оказалась преградой несерьезной, так что он разнес ее с третьего удара: силой-то Господь не обидел, а сила – она и в Африке сила. Когда дверь рухнула, он еще раз прислушался. Из недр квартиры так и не раздалось ни единого звука. Это по-прежнему ни о чем не говорило. Он взял в руки сумку и шагнул через порог. Запорную коробку у замка изготовили, по-видимому, с браком: полуторамиллиметровая сталь не выдержала. Шурупы же, крепящие петли, и вовсе полностью вылетели из дерева. Острый угол сломанной запорной коробки разодрал Р. левый рукав, но это не имело значения.
Стены в прихожей выглядели изрядно обшарпанными. Судя по всему, люди тут жили небогатые, и это вселяло определенную надежду. Если, конечно, хозяева – не пенсионеры…
Он шагнул из прихожей в коридор.
По крайней мере один пенсионер здесь все-таки жил: посреди коридора лежал старик в застиранной голубой майке и серых фланелевых брюках. Борода задрана к потолку, лицо умиротворенное. Больше мертвых тел в коридоре не наблюдалось. Р., не задерживаясь, перешагнул через старика: трупы не его забота, следом пойдут другие.
Комнат было две. Плюс кухня. Обстановка неброская, мебель старенькая. Обнаружил еще два трупа. На кухне. Седая старуха в засаленном неопрятном халате и женщина лет тридцати. По-видимому, дочка хозяев. Пришла проведать своих стариков, да тут и осталась. Желтая блузка-безрукавка, модные брючки апельсинового цвета, грива пшеничных волос рассыпалась по голубому линолеуму.
