— Лола, — кривлюсь я, снова и снова копируя глупое выражение лица, с которым назвала своё новое имя. — Лола!
«Ну, а что я должна была ему сказать, когда он шарахнулся от меня как чёрт от ладана? Дорогой, это я, Даша?» — размахиваю я руками, сидя в нанятом экипаже. И это крайнее недовольство собой, замешанное на тоске, когда до слёз хотелось броситься ему на шею, не даёт спокойно сидеть на месте.
Боже! Сердце облилось кровью, как он осунулся за эти несколько недель. Исхудал, даже постарел. Эти чёрные круги под глазами. А как зарос! Наверно, и не стригся с того дня — борода как у белогвардейца.
Честно говоря, я совсем не ожидала, что Его Неожиданное Величество побежит меня догонять. И не рассчитывала, что увидит. И уж, конечно, не ждала, что произойдёт чудо и он меня сразу узнает. Я и сама себя узнаю с трудом.
Как же давно это было — мои восемнадцать. Даже на той фотографии, что сюда притащили феи, я уже не та. Потому что косу, которую сожгли при ритуале возвращения, обрезала двумя годами раньше. Вот это моё родное тело мне и досталось. До всего.
До того, как появилась родинка на правой руке. И шрам на ребре ладони. И пятнышки «оспинок» на лбу, которые король тоже наверняка видел. Да что там! Я ещё даже девственность не потеряла — вот это номер! И уж, конечно, не успела сделать на руке не то что новую, даже старую татуировку. Мне нечего даже предъявить как физическое доказательство того, что я — это я. Нет ничего из того, что он видел.
Но, конечно, я ничего и не собиралась предъявлять. Я просто хотела дать ему знать, что я здесь и всё. Что делать со всем остальным я ещё решила. Не разобралась что происходит. Как поступить. Как правильно себя вести. Ведь за то время пока меня не было, много всего могло произойти и измениться. Пока у меня есть немного денег и где жить, я решила, как минимум, осмотреться, чтобы ничего не испортить.
«И уже чуть всё не испортила», — скрещиваю я руки на груди и откидываюсь к скрипучей кожаной спинке сиденья.
Всё же ощущения, когда сам прибываешь куда-то на ПМЖ совсем не такие, когда сваливаешься как снег на голову в тело юной жены короля. Вот тогда мне всё было трын-трава. Я — не я, и жопа не моя, Катькина. На неё приключения искать было не страшно. А сейчас… я не трус, но я боюсь.
