Совсем как в жизни

О книге

Автор книги - Дмитрий Ничей. Произведение относится к жанру современная проза. Год его публикации неизвестен. Международный стандартный книжный номер: 978-5-4474-2527-2.

Аннотация

Совсем неплохо, когда под рукой есть томик стихов на все случаи жизни. Разных стихов, обо всём на свете. Которые можно читать всегда. Когда грустно или радостно, а может, просто одиноко. Совсем неплохо, если есть такой томик…

Читать онлайн Дмитрий Ничей - Совсем как в жизни

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

«Какая-то пустая суета…»

Какая-то пустая суета…

Бесцветны мысли и мечты убоги.

Жизнь начинаю с чистого листа

Я в сотый раз, не подводя итоги.

Все хорошо. Но как-то все не так.

Всепоглощающей поддавшись лени,

Помешивая ложкой жуткий мрак,

Сижу один за столиком в кофейне.

Средь лиц, что безразличны и не те,

Притягивает взгляд изящный профиль…

Мороженое тает в черноте

Несущего пьянящий запах кофе.

Осенняя хандра

Меня скрутило как осенний лист,

Бессильно руки голые повисли.

Отчаянный осенний моралист

Роняю высыхающие мысли.

И множится средь веток пустота,

И некогда по-майски молодая

Окрасится в кленовые цвета

Душа, в ветрах холодных увядая.

От грусти не избавиться никак

И письменную возбуждая похоть,

В бокал струится бронзовый коньяк —

Из желтых листьев перегнанный деготь…

Запахи

Пальцы пахнут сигаретным дымом,

Наодеколонена слегка

Камфарою еле уловимо

Отдает небритая щека.

Проведенною в чужой постели

Ночью пахнут плечи и живот

И запечатлевшимся на теле

Шлейфом чуждых непонятных нот.

Кроме запахов, проникших в кожу,

Тот, что стоек и неистребим —

Губы неизменно пахнут ложью

И арабским кофе дорогим.

Среди резких и довольно слабых

Я любой легко распознаю,

Но души моей неведом запах,

Недоступен ничьему чутью.

Предопределен и не случаен

Аромат любой, и неспроста

Запах никакой не источает

Черная у сердца пустота…

Пятнадцать

…Не в силах даже ходить, Елизавета I последние пятнадцать часов своей жизни простояла в своих покоях, в углу комнаты. Она боялась, что если сядет или ляжет, то уже не встанет никогда… А потом… Тихо умерла…

У двери в бездну бесконечных снов,

Заранее отпущенная всеми,

Пятнадцать провела она часов,

Где каждый час – совсем другое время.

Вся жизнь ее, которой больше нет —

Уставшая в большом полете птица.

Предобморочные все пятнадцать лет

Ей виделись давно ушедших лица.

Растаял образ милого. И ей

Не быть уже единственной на свете.

Осталось лишь стоять у тех дверей

В течение пятнадцати столетий.