Нора есть большая в лавандовом поле
Вдали от границ городских,
Где в кости играют отвратные тролли
Фалангами пальцев людских.
Во тьме непроглядной которые сутки
Ведут непрерывно игру,
И как-то один зазевавшийся путник
Случайно свалился в нору.
Испуганный насмерть, опомниться силясь,
Едва попытался бежать,
Как тролли в него мертвой хваткой вцепились – Жить хочешь – придется играть.
«Условия наши внимательно слушай,
В игре не помощник испуг,
На кон ты поставишь не жизнь и не душу – Нам впредь обеспечишь досуг!»
Что тролли имели в виду, что хотели – Расспрашивать путник не стал,
Из сумки дорожной, висевшей на теле
Огарок свечи он достал.
«Ну, тролли, сейчас, – молвил путник нахально – Вас в кости играть научу!»
И мягко на каменный стол на игральный
Зажженной поставил свечу.
Два раза подряд он обыгрывал троллей.
Не в силах обиду терпеть,
Все тролли наморщились, словно от боли
И стали зубами скрипеть.
И вновь путник кости взял жестом привычным,
Но старый ссутуленный тролль
Сказал: «А теперь, как велит наш обычай,
Сыграть нам с тобою позволь».
И воздух набрав грудью тощей, ребристой,
Что было в нем старческих сил,
Он выдохнул вдруг, и пронзительным свистом
Свечу на столе загасил.
Во тьме наступившей рукою наощупь
Едва путник кости нашел,
Но видеть не мог, как лицо он не морщил,
Тех чисел, что пали на стол.
Но понял он сразу, что в это мгновенье
Его покидает успех,
Услышав, сменяющий злое сопенье,
Вокруг издевательский смех…
И полночью путник в измятой постели
В холодном проснулся поту.
И сердцем почуял, что прыгало в теле,
Что, видно, накликал беду.
И тишь полуночную вопль нарушил,
Забился огонь в ночнике,
К лицу поднеся, путник не обнаружил
