Книга вторая
Событие первое
Пётр Дмитриевич Пожарский лежал на
топчане и получал удовольствие от массажа. Делала его Айсу – одна
из выкупленных у казаков турчанок. Когда девушки освоили
более-менее русский язык, то смогли и имена свои перевести. Айсу –
лунный свет. Берку – душистая. Марты – чайка. Весной, попав в терем
к Пожарскому, девушки из всех умений обладали только одним -
наряжаться. Ну, нет. Свои восточные танцы эти гейши танцевали от
души и делали это не плохо. А ещё Марты умела делать помаду.
Агафья, ключница Петра Дмитриевича и единственная служанка, пока её
князь Пожарский с собой в Москву не забрал, научила девушек
стряпать и варить пельмени, делать котлеты и варить борщ. Вот с
таким багажом Пётр их и принял второго октября, когда вернулся из
своего вояжа на Урал камень. Хорошо хоть уезжая, Агафья наказала
Коровину, вершиловскому старосте, приставить к девчонкам бабку,
чтобы она их готовить учила, и говорить по-русски. Бабка Матрена,
попав в терем, порядок завела строгий, уборки еженедельные, помывка
в бане и шитьё русской одежды (девкам на приданое). Разговаривали
турчанки уже сносно. Из первого же разговора Пётр узнал, что он им
теперь муж и хозяин. Вот не было печали.
Княжич научил их делать массаж. Лучше
всего он получался у Айсу, руки у неё были покрепче. Сейчас Пётр
Дмитриевич, после парилки и бассейна, лежал в массажном салоне
банного комплекса и вспоминал последние три с небольшим месяца.
Завтра Рождество. Уже 1620 год начался.
Все три месяца был аврал. Начался он
с того, что с иностранцами просчитались. Уезжая, княжич поручил
Вацлаву Крчмару построить четыре терема для ожидаемых
знаменитостей. Пётр ждал четверых: Питера Рубенса, Иоганна Кеплера,
Галилео Галилея и Симона Майра. На самом деле прибыло гораздо
больше. Не приехал пока Галилей, ничего подождём. Зато были те,
кого и не звали, но поговорив с господами, Пожарский обрадовался.
Экие зубры привалили, как их в письме царь батюшка обозвал. Прибыл
Симон Стивен, Пётр сразу озадачил товарища постройкой ветряных
мельниц и проектированием водяных. Меха на десятках печей в ножную
сжимать, так себе удовольствие. Ещё приехал известный доктор,
ученик самого Амбруаза Паре. Доктором с точки зрения современной
медицины он был никаким. Но ежедневные вечерние беседы с Петром и
дневные занятия с вершиловскими травницами через означенные три
месяца сделали из врача – вредителя, с его кровопусканиями, лучшего
в современном мире доктора. Вернее не так. Вот лето пройдёт, освоит
ван Бодль практическую фитотерапию, научится правильно
заготавливать лекарственные растения, да ещё продолжит выпытывать у
Петра полузабытые случайные знания по современной медицине, и тогда
осенью он точно будет настолько выше своих сокурсников по
университету в Падуе, который здесь считается лучшим, что они
просто перестанут друг друга понимать.
