Я кивнул привратнице, прошел к двери моего кабинета и на ходу бросил Элси Бранд:
– Есть новости?
Она оторвалась от пишущей машинки:
– У вас новый костюм, Дональд?
– Угу.
– Вы выглядите…
– Как? – спросил я.
– Великолепно, – ответила она.
– Благодарю. Что в повестке дня?
– С вами хотела говорить Берта.
– Клиент?
Элси кивнула.
– Хорошо, – сказал я, – мне лучше сразу пройти к ней.
Миновав приемную, я небрежно постучал в дверь с табличкой «Берта Кул. Частная практика» и вошел.
Девушка, которая сидела напротив письменного стола Берты, как раз открывала сумочку. Жадные, маленькие глазки Берты сверкнули. Недовольная моим вторжением, она отвела глаза от сумочки и сказала посетительнице:
– Это Дональд Лэм, мой ближайший сотрудник. – А потом в мою сторону: – Мисс Беатрис Баллвин.
Я поклонился и, улыбнувшись, сказал, что счастлив познакомиться. Мои слова, казалось, немного успокоили мисс Баллвин.
– Здравствуйте, мистер Лэм. – И добавила: – Я много о вас слышала.
Кресло Берты заскрипело, когда она привела в движение все 165 фунтов своего веса. Глаза ее опять невольно вернулись к сумочке, которую девушка держала за замочек.
– Надеюсь, мы сможем быть вам полезными, – сказал я.
Берта нетерпеливо подхватила:
– Я потом тебе все объясню, Дональд. Я уже записала все детали. Не будем сейчас тратить время на это. Мои записи содержат все необходимое.
Бриллианты на ее пальцах засверкали, когда она небрежным движением руки провела по своим каракулям.
Я заглянул ей через плечо. Эти записи состояли только из имен, адресов и из суммы 500 долларов, которую она, видимо, обвела по меньшей мере пять-шесть раз. Берта имела обыкновение при беседе рисовать на бумаге не человечков, а цифры.
Рука девушки покоилась на полуоткрытой сумочке, но она не делала попыток достать оттуда чековую книжку.
Берте не терпелось перейти к делу.
– Хорошо, моя дорогая. Я думаю, на этом можно закончить. – А потом добавила: – Я выдам вам расписку. Значит, двести пятьдесят долларов вы вносите сегодня, а другие двести пятьдесят – завтра.
Девушка сунула наконец руку в сумочку и достала аккуратно сложенные купюры. Когда Берта нагнулась вперед, чтобы получить протянутые деньги, ее кресло опять издало жалобный стон. Она начала писать расписку.
Пока она занималась этим, девушка взглянула на меня и улыбнулась. Потом достала из сумочки портсигар:
