Ожившим
кошмаром твоим я у цели стою
Я меч,
занесённый над миром самою судьбой
Не смей
шевельнуться, не смей — ты стоишь на краю
Я спас тебе
жизнь, но сегодня пришёл за тобой…
(Тэм
Гренхил «Нильфгаардец»)
Мелкие крупицы снега падали на промерзшую за ночь дорогу и тут
же уносились прочь, создавая причудливые узоры на промерзшей земле.
Лужи, подернутые тонкой корочкой льда, хрустели под ногами. Темные
тучи маячили над верхушками деревьев, окружавших разбитый за лето
тракт.
Ветер поднимался порывами, бил в лицо так, что в глазах
появлялись слезы. Одинокий путник, бредущий по тракту, упрямо
надвинул капюшон добротного черного плаща на лоб. Уже целый час он
шагал по дороге, ведя в поводу внезапно охромевшего гнедого. Одет
мужчина был как бывалый путешественник, которых сейчас немного
встречалось на дорогах: поздняя осень - не слишком приятное время
для путешествий. То затяжные дожди разобьют дорогу, то мороз, то
ветер, вот и предпочитают все дождаться, пока снег устойчиво ляжет,
чтобы ехать по раскатанному насту. Да и светлее намного, когда снег
лежит. Лишь что-то действительно важное могло заставить путника
выехать в межсезонье.
Сейчас дорога была пуста. Чахлые березки и редкие оголенные
кусты, криво росшие на обочине, выглядели слишком сиротливо. Где-то
в глубине темного леса, стоявшего неподалеку от тракта, каркнул
ворон, и вновь наступила тишина, нарушаемая лишь звуками шагов да
прерывистым дыханием лошади.
Внезапно конь поднял голову и заржал. Путник остановился и
взглянул вперед. Серый дымок над деревьями и горьковато-кислый
запах дров, горящих в печи, заставил его приободриться.
Предвкушая теплый кров, он зашагать побыстрее. Чутье коня не
подвело: за крутым изгибом дороги, в лощинке, показалась небольшая
деревушка, домов на десять, не более. Дома были старые, но
аккуратные. Темные бревна стен потрескались от времени, на крышах
торф порос мхом, и создавалось впечатление, что они покрыты зеленым
бархатом. Во многих дворах темнели перекопанные в ожидании снега
грядки. В трех дворах хозяева с удивлением рассматривали пришлого
безумца, решившегося на путешествие в такую погоду, а бабка,
сидевшая у ворот пробормотала себе под нос защитные слова, чтоб
отвести беду. Путник не стал обращать внимания, прямиком прошел к
дому старосты, по традиции стоящему в центре деревни.Дом был
хороший, крепкий, с резными ставнями и коньком на крыше в виде
петушка. Заметив это, путешественник усмехнулся и едва заметно
покачал головой: ох уж эта столичная мода, вроде бы и сошла на нет,
а в таких селах до сих пор считается признаком богатства. Плотные
занавески на окнах слегка подрагивали, будто кто-то притаился за
ними, разглядывая незнакомца. Невысокий забор огораживал недавно
выметенный двор, по которому важно ходило с десяток кур. Скатанное
сено под крышей амбара свидетельствовало о наличии коровы и,
возможно, лошади. Двое батраков, парни лет восемнадцати-двадцати,
коловшие дрова, прервали работу и, опершись на топоры, в открытую
глазели на подходящего незнакомца.
