– Ну, зачем, ну, зачем, я согласилась взять эту сумку? Теперь пру это всё, как базарная бабка. Со своим чемоданчиком я смотрелась бы куда элегантнее. Но от этой тёти Веры очень трудно отвертеться. Как узнала, что я еду в Феодосию, привязалась как банный лист. Там у неё, оказывается, родственники. И вот всё это: варенье и, надо полагать по запаху, сушеную рыбу – приходится туда тащить. Хорошо, что эти её родственники меня там встретят, – бурчала себе под нос Светлана, предъявляя билет проводнику. – У них там, в этом Крыму, варенья и рыбы, что ли, нет? Да этого добра там завались. Только для ровного счета вот этой сумочки не хватает.
Сумка с банками и рыбой была и вправду очень тяжёлая. Света сначала занесла свой чемоданчик и теперь спустилась за этой злосчастной сумкой. Она нагнулась, чтобы взять её и вдруг услышала мягкий мужской баритон:
– Вы позволите вам помочь?
Света подняла глаза. На неё смотрел привлекательный мужчина лет сорока.
«Зачем только я согласилась взять эту дурацкую вонючую сумку?» – пронеслось у неё в голове.
И она стала оправдываться:
– Это не моё. Как узнали, что еду в Феодосию, попросили отвезти. Там, в Феодосии, обещали встретить и забрать.
– Вы молодец, что согласились, – сказал мужчина, поднимая сумку. – Она такая тяжелая, оказывается. Как вы её только донесли?
– Да вот как-то донесла, – отвечала Света, а у самой по спине почему-то побежали мурашки, а лицо залилось краской.
– У вас какое купе? – спросил, оглядываясь на неё, мужчина.
– Пятое, – ответила она, отворачивая предательски покрасневшее лицо.
– Вы не поверите, – сказал он, заходя в купе, – но у меня тоже пятое.
Светлана, не зная, куда деть своё зардевшееся ни с того ни с сего лицо, отвернулась и резко сказала:
– Неужели?
При этом быстро вышла из купе и прошла в тамбур, достала из сумочки сигареты и нервно закурила. Она уже давно не помнила, чтобы её при виде мужчины бросало в краску.
«И ничего особенного в нём нет», – пыталась убедить себя Света. Вдруг почему-то на глазах навернулись непрошеные слёзы.
– Этого мне только не хватало, – прошептала она и, продолжая курить, стала часто моргать, чтобы не разрыдаться.
Светлана была симпатичная, стройная, ей было уже за тридцать. Замужем, конечно, успела побывать, но не сложилось как-то. И теперь с мужчинами ей почему-то катастрофически не везло.
