Давным-давно, в одном старинном дворце, окружённом крепостью с башнями, жил-был Царь, и жил довольно-таки одиноко. У него были дочь и сын – но он отправил их путешествовать в далёкие страны набираться жизненного опыта и познавать мир. Была у Царя и жена, но она часто болела и поэтому очень редко выходила из своих покоев. Во дворце находилось множество залов, где жили слуги и министры, а в одном зале, самом большом, Царь принимал многочисленных послов и гостей.
Для Царя не было большего удовольствия, чем подолгу беседовать с гостями после пира, а особенно – делиться с ними своей мудростью. Ради этого общения он устраивал во дворце многочисленные праздники, для которых слуги готовили множество угощений – напитков и вкусных яств, а талантливые придворные музыканты разучивали прекрасные мелодии. Гостям нравились такие приёмы, и они всегда с радостью откликались на приглашение.
Но одно обстоятельство сильно огорчало Царя. Среди приглашённых почти не находилось тех, кто пришёл бы к нему за самым ценным сокровищем – за его мудростью. Большинство гостей с радостью ели, пили, танцевали и даже обсуждали с правителем какие-то события, но почти никто не хотел остаться после пира на аудиенцию, чтобы поговорить о том, для чего человек рождается, для чего живёт и почему умирает.
Мудрый Царь владел ответами на все эти вопросы. После каждой трапезы он терпеливо ждал тех, кто интересовался бы не только пирами и развлечениями, но и думал о смысле жизни. Таких гостей бывало немного, буквально единицы оставались, чтобы пообщаться с Царём после того, как стихала музыка и убирали посуду.
Поэтому часто Царь был вынужден проводить время в грусти и одиночестве, ожидая достойного собеседника. Иногда, когда ему становилось совсем скучно, он приглашал придворного шута – мастера на всякого рода шутки и розыгрыши. Гости, которым довелось стать мишенью его проделок, не всегда понимали их, а порой даже пугались. Однако весёлый нрав не мешал шуту быть очень умным человеком, наверное, в чём-то даже умнее самого Царя. Кроме того, он единственный из всех придворных хранил великую тайну, и это знание порой пугало его.
