В поисках Бога

Которое можно смело пропустить, поскольку я и сам его нечетко помню – обрывками…

Я вспомнил себя лет в пять-шесть, а может, чуть позже. В пустом доме, в холодной постели. Очень хотелось есть, но на кухне давно уже ничего не было. Выйдя в огород, я нарвал недозрелых груш. Жадно откусывая сочную, жесткую мякоть, я подумал о том, что неплохо было бы нарвать фруктов про запас, чтобы не выскакивать от голода на улицу. Теплым летом фруктовые деревья радовали меня плодами всех цветов радуги, которые я приносил домой и раскладывал их на подоконнике.

В доме была печь, которую я к осени, с наступлением холодов, с трудом научился разжигать. На чердаке дома я обнаружил книги и газеты, а огороде – сарай, полный дров. Позже в ход шли и доски, отломанные от забора и толстые палки, подобранные мною в парках и на улицах города.

Первая зима выдалась трудной, скучной и голодной. Снуя в толпе людей, днем я воровал продукты на рынке с больших лотков, когда продавцы отворачивались. А вечером подбирал грязные, закатившиеся под прилавок овощи.

Больше всего мне хотелось хлеба, вкус которого я стал забывать. Взять мне его было негде.

Днем я слонялся по улицам, замерзая, заходил греться в магазины. Там, шатаясь среди очередей, я слушал, о чем разговаривали люди.

Из тех мест, где готовили еду, меня прогоняли…

К ночи я возвращался домой и, завернувшись в одеяла и найденную в шкафах старую одежду, вволю наревевшись в подушку, крепко засыпал…

Вторая зима мне понравилась больше. Я научился варить овощи и крупы. А еще, весной я выучился чтению. Буквы я знал, несложные слоги умел прочесть. Все остальное я подслушал у открытых окон школы. Я залезал на растущее рядом дерево и смотрел на мальчишек и девчонок по ту сторону окна. Мне очень хотелось к ним, но я понимал, что это невозможно.

Мы были не равны, пока они сидели за партой, шли домой с новенькими портфелями, гуляли с бабушками на детских площадках или с родителями выбирали игрушки в магазине.

И только вечерами, во дворе, играя в мяч или догонялки, я становился таким же, как они.

Нагулявшись, ребята уходили по домам, и первое время я, оставшись один, плакал от зависти к ним и жалости к себе. Шел в свой пустой и неприветливый дом, что-нибудь ел и забирался с книжкой на кровать. Читая, я окунался в другой мир, и надолго отвлекался от своего. Иногда залезал на крышу, где небо, которое я всегда любил, казалось огромным. Там я мечтал обо всем на свете, о том времени, когда я вырасту…