Хмурое небо печально смотрело на грешную землю, и словно вторя
моим чувствам, роняло крупные слезы с небес и эти капли, падая,
разбивались о серый бетон под моими ногами. А высоко вдали, среди
грозных черных рваных туч мелькали могучие молнии, чей свет
разрывал те сумерки, что царили в этих бетонных, чуждых мне
джунглях.
Крыши многоэтажных домов тонули во тьме небес. Город лежал
передо мной как на ладони, темный – мертвый – ни в одном из окон не
было света, и когда молния прочертила небо пополам, я увидел, как
искры летят от одной из многоэтажек. Крупные капли дождя падали на
мое лицо, смешиваясь со слезами, что текли не прекращающимся
потоком из глаз. И эта вода, стекая по моему телу,
смешанная с солеными слезами злости и горя, смывала кровь с моего
плеча, раненого острыми когтями врага. Дождь очищал от крови и
грязи мою простую серую рубаху с красной вышивкой знаков клана
Синигами на груди, но этот ливень был бессилен очистить мою душу.
Невозможно смыть безвозвратно ту тьму, которая царила в моей душе.
Я жаждал крови моего врага, но на мне была лишь моя кровь.
Вода с красноватыми оттенками стекала по темному дереву рукояти
моего топора, чья металлическая часть была перекована, и была вновь
погнута в прошедшей схватке с неравным противником, которому я не
имел права проиграть. Но…все же проиграл. И теперь я здесь, посреди
царства стекла и бетона, в одиночестве, вдали от семьи, друзей и
любимых.
Острое лезвие моего верного топора не смогло помочь мне, оно
было бессильно хотя бы ранить врага, и я и мой топор оказались не
достаточно сильными для победы. Но это не вина моего верного
топора, моего друга, прошедшего со мной не одну схватку. Это моя
вина.
Руки слегка подрагивали, а глаза с ужасом смотрели на бетон под
моими ногами. Слаб был я, и я могу стать сильнее прямо сейчас, и
мог стать сильнее тогда во время не равного боя. Но это был не мой
путь, по крайне мере так было во время схватки, но сейчас выбора
больше у меня нет. Уже нет.
Вдали раздавались тревожные сирены приближающихся ко мне машин,
а молния, сорвавшаяся с небес, ударила в бетон всего лишь в пяти
метрах от меня. Словно указывая всем, где я нахожусь, но мне было
плевать на это, я еще сражался с моим врагом в своей душе.
– Акира! – Взревел я что было сил в небеса, и сжал до боли
окровавленной рукой темное дерево рукояти моего топора, а повсюду
послышался звон разбивающихся стекол окон, не выдержавших моего
могучего крика. Крика боли и бессилия моей души не выдержали
стекла, и с жалобным звоном осыпались на серый асфальт. В бетонных
джунглях испуганно закричали люди, а вой сирен машин, что оглашал
окрестности, усилился – они нашли меня. И сейчас это они обречены.
Им лучше держаться от меня подальше, но это их мир, и поэтому они
не будут прятаться. Они думают, что сильны, и я им покажу,
насколько жестоко они заблуждаются.
