- Санька, Санька! – слышу писклявый голосок откуда-то справа, -
ты, Санька, только не умирай! Что ж я без тебя делать-то буду?!
Медленно поворачиваю налившуюся чугуном голову направо и вижу
мелкого пацанчика лет 10-12 в странной и нелепой одежде, какой-то
балахон у него, подвязанный поясом в районе талии, на ногах тоже не
пойми что… лапти что ли?
- Ну слава те господи, ожил, - обрадовался моему движению
пацанчик, - как тя молонья-то шибанула, я уж думал всё, концы тебе
пришли, весь синий стал. Ты давай, оклёмывайся скорее, нам надобно
бы до ночи в ночлежку поспеть, а то закроют, мёрзни потом на
дворе-то…
Поворачиваю голову налево – мы, похоже, лежим под какой-то
лодкой, ребристый купол над головой, под задницей что-то твёрдое,
похоже, что скамеечка лодочная.
- Ты кто? – спрашиваю я у мальца.
- Брательник я твой, Лёха, - размазывая слёзы по щекам, говорит
он, - шибко тебя долбануло-то, забыл всё…
- Где мы? – продолжаю тупить я.
- Да там же, где и вчерась, в Кунавине, - отвечает малец, - харч
промышляем… сёдни плохой день был, пару луковиц да полкраюхи хлеба
выручили.
- А год сейчас какой? – задал я наконец главный вопрос.
- Я в годах не шибко понимаю, - продолжил всхлипывать мой
неожиданный родственник, - в ночлежку придём, там спросишь. Ты
лучше вставай, нам через мост на ту сторону надо, а то его разведут
скоро, его ж на ночь всегда разводят, вот тогда точно под этой
лодкой всю ночь дрожать будем.
- А фамилия у нас какая? И мать с отцом где? – сделал я попытку
приподняться, кажется это получилось.
- Потаповы мы, а родителей у нас год уже почитай, как нетути ни
одного – тятька бурлаком был, в прошлом годе повели оне баржу в
Ярославль, так он и не вернулся оттедова, казывали, утоп он где-то
под Кинешмой, а как и почему, то неведомо. А матушка наша в прошлом
месяце померла от хвори… ты ж её выхаживал долго, дохтура приводил,
не помог только дохтур, немчура поганая, только деньги последние
выцыганил – и этого не помнишь?
- Не помню, - угрюмо сказал я, выбираясь из-под лодки, - ну
пойдём что ли в твою ночлежку… только там ведь деньги наверно
платить надо?
- Не надо, - отозвался Лёха, - мы убираемся там раз в неделю в
счёт этой платы – этого ты тоже не помнишь?
- Слушай, давай так, - придумал я выход, - считай, что я совсем
ничего не помню после этой молоньи…
