Лондон
Январь 1815 года
После семи долгих лет Гриффин Стил наконец готовился избавиться от тяжкой ноши, которую он добросовестно нес, хотя она и грозила уничтожить жалкие остатки благопристойности, еще сохранившиеся в его черной душе.
– Надеюсь, все сделано, согласно твоим пожеланиям, – проговорила Мэдлин Ривз. Ее голос был негромким и соблазнительным. – Лиззи, Ребекка и я внимательно проверили все пункты. Думаю, мы учли все, что ты хотел. – Ее полные губки сложились в чувственную улыбку, компенсировавшую легкий намек на укор, содержавшийся в ее словах.
Гриффин поднял глаза с документа, который держал в руках, на женщину, управлявшую его борделем и некогда согревавшую его постель. Мэдлин была потрясающая красавица – темноволосая, с большими черными миндалевидными глазами. За ленивой чувственностью она скрывала острый ум и мгновенные инстинкты карточного шулера. Несмотря на профессию, она была очень честным и порядочным человеком, одним из немногих, кому Гриффин, не раздумывая, мог бы доверить свою жизнь.
Он кивнул.
– Я знаю, условия могли показаться более суровыми, чем это оправдано, учитывая наши отношения. Но я также не сомневаюсь, что ты понимаешь, чем это вызвано. – Он выпустил из пальцев документ, и тот с тихим шелестом опустился на стол. – Я ошибаюсь?
Мэдлин слабо усмехнулась.
– Нет, не ошибаешься. Ты никогда не ошибаешься.
Гриффин подавил горький вздох, скрывая эмоции, вызванные ее словами, и мягко улыбнулся.
– Ты мне льстишь, дорогая, но, думаю, все же понимаешь, почему я настоял на том, чтобы ты выполнила все мои требования. По крайней мере в данный момент.
– Я понимаю. – Выражение ее очаровательного личика чуть-чуть изменилось, превратив девушку из самой популярной лондонской куртизанки в проницательную бизнес-леди. – Если мы не продемонстрируем способность управлять «Золотым бантом», согласно твоим условиям, то не сможем обеспечить свою финансовую независимость и создать девочкам хорошие условия. Я знаю, как это важно для тебя.
Она подалась вперед и положила ладонь на блестящую поверхность полированного письменного стола. Ее платье цвета бургундского вина, изящно подчеркивающее восхитительную фигурку, было сшито из дорогого мягкого шелка.
