Мама сидела за столом, опустив руки на колени, и молча смотрела перед собой. Взгляд несфокусированный, пустой. Хотелось подойти к ней, хотя бы понять, все ли с ней хорошо, но было немного страшно. Наташа впервые в жизни видела ее такой. С утра мама отвела ее к соседке, а вернулась поздно, уже такая. Девочке было и жалко маму, и обидно немного – она у тети Светы рисунок нарисовала и наклеила на него самые дорогие свои наклейки, звездочки, а мама даже не посмотрела. Рисунок был для папы, который подолгу не бывал дома, работая водителем и пересекая порой, по его словам, полстраны. Каждый раз к его возвращению Наташа готовила какой-нибудь подарок, иногда вместе с мамой пекли пирожки, раз своими руками сделала игрушку на брелок, и папа повесил ее в кабине. Вот и сегодня хотела что-то придумать, когда мама придет с работы. А та уехала рано, не взяв ее с собой, и теперь не разговаривает. Девочка стояла в коридоре, выглядывая из комнаты, довольно долго, но мама ее не видела. Она словно превратилась в статую, даже когда Наташа намеренно вздыхала и шевелилась, пытаясь привлечь внимание, не замечала. Устав, Наташа села прямо на пол, и так еще некоторое время сидела, пока не скрипнула входная дверь.
– Ты что это? – Тетя Света, едва оказавшись в коридоре, подхватила девочку с пола, подняв на ноги: ей было легко – она была крупная, сильная. – Нельзя на полу сидеть, не лето уже… Мама-то где?
Наташа молча показала пальчиком. Говорить сегодня и ей не хотелось, хотя обычно она была общительной. Тетя Света взглянула на кухню, дверь которой была открыта… Наташа почувствовала, как руки сжались крепче на ее плечах, и подняла голову.
– Давай-ка спать, уговор был маму дождаться. – Тетя Света, заметив ее взгляд, подтолкнула девочку в комнату.
– Я с мамой лягу, я с мамой хочу, – тут же вцепилась в нее Наташа. – А чему мама молчит?
На лице соседки промелькнуло странное болезненное выражение, словно вопрос не то раздражал, не то был неприятен. Она снова вздохнула:
– Ложись, а мама придет. Нам с ней поговорить надо.
В их маленькой квартирке была всего одна комната, одновременно спальня, детская и гостиная, где по выходным собирались за столом, который папа переставлял на середину. Когда не хватало времени убраться, тут становилось тесно. Вот и сейчас по полу еще со вчерашнего дня были разбросаны Наташины игрушки. Сегодня с утра собирались быстро. Мама торопилась, говорила отрывисто, сказала, что Наташа побудет у соседки, пока она уедет. Соседка, старая мамина подруга, была палочкой-выручалочкой. Когда не было садика, Наташа проводила целые дни в квартире этажом ниже, с тети-Светиными детьми. Такое бывало летом. У папы на работе был «гуляющий график», как шутил он сам, и он порой уезжал на недели. Мама сначала не работала, целые дни проводила с Наташей дома. А потом пришлось определить Наташу в садик, и мама возвращалась за ней под вечер уставшая. Видимо, то ли работа маме не нравилась, то ли еще что, но она постоянно говорила тете Свете – и иногда Наташа слышала эти обрывочные разговоры, – что «не потянуть» им, денег не хватает расплатиться. Но Наташа не совсем понимала, что надо тянуть и за что расплачиваться. «Тянуть» – так говорила мама, когда девочка не хотела пить сироп от кашля. «Не тяни, все равно надо выпить, чем скорее, тем лучше».
