Королевская чета не успела прибыть на
свадьбу старшей дочери из ежегодной поездки по своим владениям, а
со стороны жениха не явилось ни единого родственника. Под высокими
каменными сводами святилища Белой Волчицы витал тяжелый давящий
дух, вовсе не похожий на радостную атмосферу рождения новой семьи.
Немногочисленные собравшиеся были серьезны, а видный красивый
мужчина в церемониальном красном плаще – суров и напряжен. Все
ждали невесту.
Пожилой храмовник давно завершил
приготовления к брачной церемонии, а невеста все не появлялась. Он
обреченно покачал головой, сетуя на молодежь. Союз наследной
принцессы Виндштейна с правителем одного из соседних миров с самого
дня объявления помолвки показался священнослужителю лишенным
божественного благословения, а уж он-то имел опыт в такого рода
делах.
– Идет... Она идет… – пронеслось по
рядам гостей. Арочные двери с натужным скрипом отворились, впуская
в полутемный, пропитанный душными ароматами благовоний храм девушку
в багряном, под стать наряду жениха, платье. Она замерла на пороге,
рассеянным взглядом окинула залу, глубоко вздохнула и сделала
первый шаг. Длинный атласный шлейф, переливаясь в свете
многочисленных курильниц, змеился за ней кровавым потоком. Девушка
пересекла зал чеканящей походкой, гордо держа королевскую осанку и
вздернув упрямо выпяченный подбородок, но во взгляде все еще
читалось смятение. Остановившись возле алтаря, она сложила руки на
груди в ритуальном поклоне.
– Леннард Огюстос, верховный и единый
правитель Грейнцварта, – торжественным голосом, эхом отдающимся от
высоких стен, начал храмовник, – готов ли ты взять в супруги эту
женщину и позволить ей до конца дней пребывать подле себя, любить и
уважать, слушаясь во всем, как положено верной жене?
Голос жениха прозвучал громко и
уверенно:
– Да.
Храмовник украдкой перевел дух. От
этой свадьбы он ожидал неприятностей, даром, что браком сочетались
такие высокие и титулованные особы.
– Эмилия Керстин, принцесса
Виндштейнская, милостью богов и их благословением нарекаю тебя
женой этого человека, Леннарда Огюстоса, верховного и единого
правителя Грейнцварта.
Согласия невесты никто не спрашивал,
древняя традиция не подразумевала, что у нее могло быть свое мнение
на сей счет. Эмилия прищурила голубые, цвета льда, глаза и еще
сильнее сжала губы. Плечи, обтянутые красным атласом, чуть заметно
дрогнули, но ничем иным она не позволила себе выдать волнения.
Брачные браслеты защелкнулись на запястьях, до самой смерти
соединяя супругов. В тот же миг Эмилия покачнулась, чувствуя, как
магия браслетов безжалостно пытается проникнуть в нее, и добела
сжала пальцы, пережидая вспышку боли. Глаза испуганно расширились,
в них мелькнуло осознание, но быстро угасло. Принцесса покорно
подняла голову, принимая первый поцелуй мужа.
