Летом 2014 года я уволился (меня уволили) из «Огонька» – журнала, к которому меня периодически прибивало, как плавун к берегу, начиная с 1988-го, с большой эпохи, которой «Огонек» был провозвестник и пророк, а тираж достигал 5,000,000 экземпляров. Удостоверение мне подписывал Коротич.
Увольнение я разобрал его как кейс для студентов журфаков в своем ЖЖ (http://dimagubin.livejournal.com/175692.html). Если кратко – я к тому времени устал писать для издания, у которого в 2010-х не было никакой платформы, кроме невнятицы про «журнал семейных ценностей». Хотя типов семей к тому времени стало множество, от традиционной однополой (мама, бабушка, ребенок) до нетрадиционной.
Мне хотелось писать по-другому и про другое, нежели про «социальные проблемы» в ключе интеллигентского нарратива, за который, правда, всегда хвалил мои тексты щедрый на похвалы Быков. Однако этот повествовательный стиль измучивал меня, как тугая резинка в советских семейных трусах.
А моих коллег, сросшихся со своими трусами до переноса ударения, раздражало мое раздражение. И когда с главредов «Огонька» сняли Виталия Лошака, являвшего собой по типажу европеизированного зав. международным отделом ЦК КПСС, важными чертами которого были любопытство до чужого таланта и соблюдение правил гигиены, стало ясно, что мне долго не жить. Рубили уже не тексты, а темы.
Доходило до анекдотов. Собираясь в отпуск во Францию (любовь к этой стране подвигла меня уже взрослым выучить французский), я предложил написать про то, кто и какие русские книги покупает в Париже. Семейнее тему трудно придумать. «Мы это печатать не будем», – процедил сквозь усы человек, занявший место Лошака. Его раздражал я как таковой, а я в Париже раздражал особенно, а он не хотел, чтобы его хоть что-то раздражало.
В общем, вот вам сборник очерков, опубликованных и не опубликованных в «Огоньке» с 2011-го по 2014-й. Хронологически тексты продолжают вышедшую в издательстве Ивана Лимбаха в самом конце 2011-го книгу «Налог на Родину»: http://www.litres.ru/dmitriy-gubin/nalog-na-rodinu-ocherki-tuchnyh-vremen-2/.
«Налог на родину» завершается очень важным текстом «Интеллигенция и революция», который я тогда не смог опубликовать не только в «Огоньке», но и вообще нигде. Эта книжка также завершается важным текстом «Язык рейха и пена дней» (о том, как язык отражает общественные перемены), который тоже нигде оказалось невозможным опубликовать.
