В истории рока, да и в современной рок-музыке Нил Янг занимает почетное – и особое – место. Уникальный гитарист с весьма своеобразной техникой, композитор, поэт и исполнитель собственных песен, автор сценариев и режиссер-постановщик нескольких фильмов, Нил Янг – один из интереснейших и в полном смысле слова культовых музыкантов современности.
Оригинальность и неповторимость Нила Янга, обеспечившая ему мягкое кресло в пантеоне создателей рок-истории, – прежде всего, в его творческой универсальности. Он никогда не ограничивал себя рамками одного жанра, исследовав на протяжении своей карьеры практически все известные направления в музыке. Он прошел по просторам самых разных (подчас – абсолютно несочетаемых) музыкальных жанров: от кантри, фолк-рока и рок-н-ролла до электронной музыки, панка (и его детища – гранджа) и хард-рока. В этом Нил схож со своим кумиром – и соратником, – великим Бобом Диланом, чей спектр охваченных жанров, однако, не так широк, как у Янга.
Его жизнь – это история парня из небольшого канадского городка, который приехал в Америку на старом катафалке (что само по себе более чем символично) в поисках славы и творческого самовыражения и добился всего этого, взамен получив череду смертей дорогих ему людей и разочарование в собственном окружении. «Ты платишь за одно, а тебе дают другое», – пел он накануне наступления панк-движения, которое, кстати, тоже вполне достойно пережил.
Это история музыканта, прошедшего через идеализм 60-х, разочарования 70-х, творческий застой 80-х и воскрешение 90-х и запечатлевшего в своих песнях, как в дневниковых записях, приметы пройденных эпох. История Нила Янга – это история рок-н-ролла. Рок-н-ролла, не увязшего в самопародии и не закостеневшего в рамках одного стиля, а умело ускользающего от всеперемалывающих жерновов истории и эволюционирующего самым замысловатым – и оттого необычайно интересным – способом.
«Ржавчина никогда не спит» («Rust Never Sleeps»), – так называется один из альбомов Янга, и эту фразу можно считать если не девизом музыканта, то чем-то вроде вечного напоминания, сродни «Memento mori» («Помни о смерти»). С самых первых шагов в музыкальном бизнесе он почувствовал на себе холодное дыхание подкрадывающейся Ржавчины, подкосившей не одного его близкого друга в расцвете лет и творческих возможностей. Под Ржавчиной можно понимать и наркотики, унесшие лидера группы Crazy Horse (которую Янг всегда считал своей лучшей «половиной»), и комплексы вперемешку с «раздувшимся эго», развалившие коллективы, в которые Янг пытался втиснуть свой оригинальный талант (правда, с переменным успехом) на протяжении всей карьеры, и многое-многое другое. Но даже эту разрушительную стихию Янг сумел подчинить и сделать движущей силой своего творчества. «Вся моя карьера основана на систематическом разрушении, – признавался он как-то журналистам. – Именно это и дает мне силы жить. Разрушь то, что ты делал раньше, и теперь ты свободен двигаться дальше».
