На холодных камнях лицом вверх лежал
феникс по имени Коуршан. У него больше не было сил согреться.
Снежинки касались его бесчисленных ран и окрашивались алым.
Остывало горячее дыхание. Мерк дневной свет.
Коуршан не знал, как высоко забрался
в горы, сколько дней или даже недель блуждал. Границы времени давно
стёрлись. Где-то внизу раскинулись рощи благородных деревьев, но
Коуршан не помнил живой природы. Только чёрное, ядовитое пламя,
пожравшее его город. Только обугленные руины. Тысячи жителей долины
сгинули в проклятом огне.
Долго Коуршану казалось, что его
преследуют красноглазые чудовища, сотканные из теней. Он падал от
изнеможения, засыпал, потом вскакивал и бежал вновь. Обувь он давно
истоптал, дорогую одежду – разорвал в лоскуты. Здесь, среди голых
серых скал, наконец-то смолкли голоса в голове. Мёртвая тишина
окутала мир. Саваном милосердное небо накрывало изувеченное тело
Коуршана. Он закрыл глаза.
В полудрёме он видел счастливые лица
вечно юных сородичей. Коуршана зазывали присоединиться к огненной
пляске. Фениксы не боялись пламени, более того, имели над ним
власть. Так было... К Коуршану подошел высокий феникс, чей облик
смазывался, как отражение в мутной воде. Только никакая пелена не
могла скрыть жуткий взгляд, в котором читалось неестественное
торжество. Самые отвратительные глаза! Высокий феникс махнул рукой,
и огонь почернел. Танцующие скрючились, с диким воплем падали на
землю, пытаясь потушить себя. «Адзуна!» – закричал Коуршан, и
темнота поглотила все образы.
Снегопад прекратился. Ледяное дыхание
гор сменилось теплым ветерком, принесшим ароматы неизвестных
цветов. Послышался звон колокольчиков, далекий и неземной. Всё
вокруг преобразилось до неузнаваемости. Небо стало ясно-голубым, а
вместо голой стылой земли под Коуршаном раскинулся луг. Мягкая
сочно-зелёная трава стелилась ковром до края плато. Прямо под
ладонями распускались цветы. Коуршан резко убрал руки и потёр
глаза. Очередное наваждение? Или же он умер и очутился в Абероне –
городе Духов.
Шмель сел на руку. Коуршан чуть
дрогнул, но не стал прогонять насекомое, только осторожно коснулся
его пальцем. Настоящий мягкий шмель. Настоящий и мир кругом,
наполненный живыми звуками. Тепло солнца проникло в сердце
Коуршана, ослабив оковы страха и печали.
