КНИГА III - «Диапазон скорби 1941» (продолжение книг
«Программист Сталина» и «Форк 1941»)
Глава 1 - У каждого своё «вундерваффе».
В январе сорок второго состоялись три встречи. В разных странах,
с разным количеством присутствующих, с различными целями. Но все
они, хотя и в отличающихся степенях воздействия на события и их
последствиями, определили дальнейший ход происходящего в войне и
того, как развивался послевоенный мир.
Мир в смысле — человеческая цивилизация. И мир — как состояние
«без войны». Без войны после окончания самой страшной бойни в
истории.
***
16 января 1942. Район Кунцево, «Ближняя» дача. Сталин и К.
Сегодня. Не вчера. Не завтра. Не в смысле конкретных календарных
дат, а в смысле - время пришло. Тянуть с неведением большинства
соратников или товарищей из Политбюро о том, что случилось
невероятное, дальше нельзя.
За время с вечера 19-го августа сорокового, когда увидел воочию
пришельца из иного века, до начала войны, он сам много передумал
всякого об уроках иного будущего. Сведения из книг изучал,
рассматривал разные пути решения тех конфликтов и вызовов истории и
всё равно нет-нет, да размышлял о том, что как всё сложится «в
будущем здесь».
Но дальше ждать некуда. Сдержали первый, самый страшный натиск
немцев, и даже лучше, чем в «тот раз». Страна прошла мобилизацию.
Армия, несмотря на большие потери, в лучшем состоянии, чем тогда,
война идёт.. нормальная. Если можно вообще использовать слово
«нормально» по отношению к самому большому и кровопролитному в
истории человечества столкновению идеологий и государств.
Пора принимать решение о том, что будет после войны -
определяться со стратегией и принимать решения, от которых будет
зависеть - куда двинется СССР после Победы.
Чтобы не вышло как в «тот раз»..
Товарищи собрались, все на месте. Последним приехал и зашёл в
столовую «Ближней» дачи немного подзадержавшийся Вяче, который в
здании НКИД на углу улиц Дзержинского и Кузнецкого Моста сегодня
вёл весь день переговоры с английской делегацией. Позже расскажет,
что и как.
Сталин, уже поздоровавшийся со всеми, кивнул Молотову и махнул
рукой, чтобы тот присаживался. Тот (как Берия и Вознесенский) знал,
что сегодня произойдёт. Именно после первого, в аккурат после
новогодних праздников, откровенного разговора с ним и Лаврентием,
Сталин решился.
