Колтон
От неловкого движения руки керамическая чашка соскакивает с блюдца и, громко стукнувшись о дерево стола, начинает крутиться. Колтон дёргается от неожиданности и спешит остановить её витиеватые вращения, а затем поставить на место. Повезло, что она осталась целой и в ней уже давным-давно ничего нет, кроме загустевшего кофейного осадка. Кивком Келли даёт отмашку своему подчинённому продолжать презентацию и не обращать на небольшой казус внимания.
Речь экономиста, второй десяток минут представляющего квартальный отчёт, сливается в единый поток, из которого теперь вычленить отдельные слова практически невозможно, так что Колтон сдаётся и отказывается даже пытаться выудить из этого монолога что-то ценное. Всё не то. Совершенно. Он в этом убеждён. От обилия информации на планёрке уже голова трещит, а новости, о которых докладывают сотрудники, не самые приятные: спад, за ним ещё спад, небольшой рост, но, несмотря на это, прогнозы отнюдь не позитивные. Само собой, это очередной экономический виток, как любит выражаться их аналитик, но Колтону от такого утешения легче не становится.
Отросшая чёлка постоянно лезет в глаза, отчего Колтон заводится ещё сильнее. Из-за обилия работы выбраться на стрижку нет никакой возможности, и это раздражает. Тяжёлый вздох – всё, что можно позволить себе на данный момент. Нельзя показывать подчинённым, что он сам с радостью сбежал бы за стаканчиком кофе или чего покрепче. Но нужно выслушать каждого, каким-то неведомым образом собраться с силами, представить план дальнейших действий, и уже тогда можно будет задуматься о свободном времени. Именно о свободном времени, а не отдыхе. О последнем Колтон даже не заикается: для него это феномен из разряда шаровых молний – он о них слышал, но никогда не видел.
Колтон пытается сконцентрироваться на последнем за планёрку отчёте, но выходит только считать количество оставшихся слайдов презентации – благо, что до конца совсем немного, если верить цифрам, виднеющимся в углу экрана.
