Жил-был мальчик Тима. Он был весёлый, шустрый, любил бегать, прыгать, строить домики из кубиков, а особенно любил мастерить что-нибудь необычное из коробок, верёвочек и палочек.
Но была у Тима одна беда – он очень часто забывал убирать за собой. Не потому что был ленивый – нет! Просто мир был такой большой, интересный, а приключений хотелось столько, что он постоянно отвлекался. Только начнёт складывать книжки на полку – вспомнит, что хотел посмотреть, светятся ли у него в комнате ночью наклейки-звёздочки. Начнёт убирать карандаши – заметит машинку под столом и решит устроить ей скоростную гонку.
А вещи… ну, вещи терпели. Долго терпели.
Но вот однажды, в дождливое, сероватое утро, случилось невероятное. Тима проснулся и услышал тихие-тихие, будто сердитые шорохи. Он подумал, что это дождь так барабанит, но нет – дождь как раз закончился. Шорох был в комнате. В его комнате.
Он потянулся, зевнул, перевернулся на бок – и увидел, как его Пижама, аккуратно сложенная, но давно не убранная в шкаф, двигает рукавами, будто вздыхает.
– Ну что это такое… – пробормотала Пижама. – Опять валяемся где попало. Да сколько можно!
Тима сел на кровати, уставившись на неё круглыми глазами.
– Ты… ты говоришь?.. – прошептал он.
Пижама поправила воротник и строго-строго ответила:
– Разумеется! Если нас слишком долго не кладут туда, где мы должны быть, мы начинаем возмущаться.
Тима только рот открыл, а под кроватью хмыкнула забытая, пыльная Игрушечная Собака – с одним ушком, слегка замятой лапкой.
– Ага, заговорила! – фыркнула Собака. – А мы уж думали: ну всё, парень нас совсем забросил. Помнишь меня, Тима? Помнишь, как ты обещал починить мне ушко?
– Помню… – растерянно протянул мальчик.
– А вот я не уверена, – сказала Собака и покачала головой. – Сколько я там лежу? Три недели? Четыре?
Тима открыл рот ещё шире. Сказать он ничего не успел, потому что в углу скрипнула дверца шкафа. А потом шкаф… закашлялся.
– Кхе-кхе-кхе! – прогудел он низким голосом. – Пыль летит, а кто виноват? Я вот нет, я закрыт был. А кто забыл убрать вещи на место? Кхе-кхе!
– Это что, всё по-настоящему?.. – едва выговорил Тима.
– По-самому-настоящему! – ответил кто-то звонкий, тоненький.
Тима огляделся – и увидел, как на столе прыгает его Кружка. Та самая, любимая, яркая, с огромной смешной мордой кота. Она подпрыгнула ещё раз, подпрыгнула сильнее, а потом воскликнула:
