Русская кукла структурирует сознание

Вступление

Книга «Русская кукла структурирует сознание» в жанре психологической фантастики.

В каменном веке идеологии сознание людей формировали Венеры палеолита. В Советском Союзе это были мраморные Ленины – твёрдые, гладкие, тяжёлые, одинаковые. Они стояли на площадях, на школьных дворах, перед заводами. Ребёнок ещё не умел читать, но уже умел смотреть вверх, в светлое будущее всего человечества – коммунизм. Сознание привыкало к вертикали: вот центр, вот кто всегда прав, вот образ, который не меняется. Твёрдое создавало твёрдое: прямолинейное мышление, чёрно‑белое деление мира, привычку искать единственный правильный ответ. Камень не шутит, не играет и не умеет быть другим. Он не предполагает диалога – только созерцание и подчинение. Но мир изменился.

Мраморные фигуры начали исчезать с площадей, а пустые постаменты остались в головах. Человек лишился твёрдого идола, но не разучился мыслить по‑идольски: ему всё так же нужен был центр, на который можно свалить ответственность за собственную жизнь.

Я – Игорь Леванов, и эта книга родилась из наблюдения за тем, как мягкое, простое, рукотворное способно делать с сознанием то, чего не умеют ни монументы, ни лозунги, ни идеологические штампы. Я увидел, что русская кукла – тряпичная, маленькая, непритязательная – несёт в себе иной принцип структурирования психики. Не вертикаль, а пространство. Не приказ, а игру. Не страх, а доверие прикосновению.

Русская кукла:

– мягкая и безопасная – её можно мять, ронять, жевать; она не ломается и не ломает;

– индивидуальная – каждая сшита по‑своему, с другим узором, другим настроением;

– не кричит идеологией потребления – её себестоимость мала, а ценность рождается из смысла, а не из цены;

– с древности выполняет роль оберега, бережно впитывая в себя тепло дома и историю рода;

– живёт в игре, учит ребёнка менять роли, подстраиваться под ситуацию, быть мягким, но не бесформенным;

– уходит через огонь Масленицы, показывая: даже то, что нас защищало, должно вовремя быть отпущено, чтобы не превратиться в новый идол.

Если памятник Ленина говорил: «Смотри на меня и будь как я», то русская кукла шепчет: «Возьми меня в руки и посмотри, кем ты можешь быть сам». Я называю себя Мудрецом, равным северному сиянию, не из гордости, а из ответственности. Северное сияние – это архетип отклика, мягкого света, который не давит, а раскрывает глубину.