Пролог.
Тишина в кабинете дома была не пустотой, а словно бы наполненной веществом – густым, тяжёлым, как неразбавленный херес. Она впитывала каждый окружающий звук: шипение поленьев в камине, прерывистое дыхание Елены Орловой и назойливый, размеренный стук маятника напольных часов в углу. «Тик-так. Тик-так». Они отсчитывали последние часы. Последние минуты её старой жизни…
Елена провела пальцами по резному краю стола, ощущая под кожей шершавую историю столетнего дуба. За окном ночной Петербург был усыпан безразличными бриллиантами чужих огней. Она ненавидела эту ночь… Она ненавидела ожидание.
Перед ней лежал лист плотной, кремовой бумаги с водяными знаками. Дорогой конверт с фамильным гербом – вздыбленный единорог – стоял рядом, как немой обвинитель…
«Дорогой Александр…»
Перо в её тонких, изящных пальцах дрогнуло, поставив на идеальной белизне уродливую, старомодную кляксу. Словно в дурном мелодраматическом романе. С резким, отрывистым движением она скомкала лист и швырнула его в камин. Огонь жадно лизнул бумагу, на мгновение осветив её лицо – высокие скулы, тени под глазами, плотно сжатые губы… Лицо женщины, которая знает, что игра проиграна, но обязана сделать последний ход.
Она взяла новый лист. На этот раз рука была твёрже, почти окаменевшей от решимости…
«Если ты читаешь это, значит, со мной что-то случилось. Не верь тому, что увидят. Ищи того, кого нет. Он пришёл за своим долгом. Он сказал, что возьмёт то, что дорого мне, как когда-то мы взяли то, что было дорого ему. Он говорил о вине… Но я думаю, он имел в виду не вино…»
Она откинулась на спинку кожаного кресла, закрыв веки. Перед глазами поплыли образы: сталь, скорость, мерный, неумолимый стук колёс. «Стальной Сокол». Не символ роскоши, а ловушка на рельсах. Она согласилась на эту поездку, как агнец на заклание, в тщетной, безумной надежде договориться, объяснить, вернуть то, что не вернуть… Прошлое не исправить…
Её взгляд, влажный от навернувшихся слёз, которые она не позволила себе пролить, упал на серебряную рамку на столе. На выцветшей фотографии смеялись две девочки-подростка – она и её сестра-близнец, Анна. Солнечный день, лето, беззаботность. Анна утонула больше чем полвека назад в тёмных водах лесного озера. Следователи написали в заключении: «несчастный случай». Но Елена всегда знала – это была не случайность. Это было первое предупреждение. Начало конца, медленно, но верно подтачивающего корни древнего рода Орловых.
