Дождь в Неокалибрии не был просто дождем. Это была жидкая пыль, состоящая из промышленных выбросов и городского света, которая не очищала, а лишь размазывала грязь по потным улицам. Он падал вертикально, не обращая внимания на причудливые спирали транспортных развязок, оплетавших небоскребы, как плющ. Кай «Призрак» Орлов стоял под навесом старого терминала, наблюдая, как струи воды смывают с летающих машин краску и скрывают их номера. Идеальная погода для работы.
Его комм-браслет завибрировал. Одно короткое, два длинных. Сигнал. Кай отстегнул ремешок, достал из него тонкую, похожую на лезвие, карту и вставил в паз на стене. Ржавая металлическая поверхность ожила, проступили голографические линии – схема 17-го сектора. В самом ее сердце, на заброшенной станции маглева, мигал красный маячок. Заказ.
«Призрак» вздохнул. Слишком очевидно. Ловушка пахла за версту. Но сумма, которая вспыхнула рядом с маячком, заставила его сердце пропустить удар. Такого гонорара хватило бы, чтобы исчезнуть навсегда. Перестать быть тенью и снова стать человеком.
Он выдернул карту. План уже был у него в голове. Прямой путь – верная смерть. Значит, нужно идти вокруг. Через вентиляционные шахты старых жилых блоков, по крышам низкоуровневых рынков, где до сих пор торговали соленой рыбой и схемами дополненной реальности, через затопленные тоннели, которые знали лишь бродяги и крысы.
Два часа он двигался как жидкость, сливаясь с тенями, используя дождь и шум города как камуфляж. Его черный термокостюм отталкивал воду и менял текстуру, лируя (подражая) поверхность, к которой он прикасался. Он был невидимкой, призраком, как и прозвали его в подполье.
Станция маглева оказалась именно такой, как он ожидал: мрачной, заброшенной и пахнущей озоном и разложением. Только ветер гудел в проломах купола, да где-то капала вода. В центре зала, под огромным мертвым табло, стоял одинокий figure (силуэт) в длинном плаще.
– «Призрак», – голос был механическим, искаженным вокодером. – У тебя репутация. Быстрого и незаметного. Как ветер.
– Ветер не берет предоплату, – откликнулся Кай, оставаясь в тени колонны. – И не ходит на встречи в мышеловки.
