– Зиёд ака, сколько вы на бюллетене пробыли? – спросил Олим, усаживая наставника в кресло.
Вопрос, кажется, не пришёлся по душе: Зиёд ака тяжело выдохнул.
– Если вместе с отпуском считать – больше трёх месяцев, – ответил наконец. – А тебе-то что?
– Да скучно стало без вас. Уже подумал, что вы на пенсию ушли…
Зиёд ака хмыкнул, с усмешкой:
– Знаешь, что сказал твой начальник? «После такого длинного бюллетеня человек либо рожает, либо умирает».
– И что вы выбрали? – ухмыльнулся Олим. – Судя по виду второе пока отложили…
– А я, между прочим, могу выбрать третий вариант – набить тебе нос! – проворчал Зиёд ака.
В этот момент дверь распахнулась, вошёл милиционер. За ним – молодой парень лет тридцати, с помятым видом, грязный, волосы торчат во все стороны.
– Вот этого к вам направили, – сказал милиционер, кивая на спутника. – Приказ начальства.
– На работу, что ли? – удивился Олим и с тревогой посмотрел на Зиёда ака: в его взгляде читалось – «Неужели вам уже замену нашли?»
Зиёд ака развёл руками:
– Говорят, разобраться надо… В чём именно – не уточнили.
Милиционер ушёл. Зиёд ака немного пришёл в себя, Олим едва заметно улыбнулся. Гостя усадили напротив.
– Так что случилось? – спросил Зиёд ака.
– Ничего, – парень вытаращил глаза.
Лицо ничего не выражало – ни страха, ни растерянности. Только глаза красные, нос будто распухший.
– Представьтесь, – вмешался Олим. – Кто вы?
– Не знаю, – пожал плечами парень.
Следователи переглянулись.
– Имя хоть есть? – удивился Зиёд ака.
– Если бы я знал своё имя, пришёл бы сюда? – спокойно ответил тот.
– Значит, имени нет, – протянул Зиёд ака, переходя на «ты». – Интересно… Родители тебя как звали? «Безымянный»? Был ведь когда-то хорезмшах с таким прозвищем.
– Ни родителей, ни адреса, ничего не помню, – сказал парень. – Короче, я потерялся. Совсем. Помогите – найдите либо моё имя, либо хоть угол, куда можно приткнуться.
Наставник и ученик снова переглянулись.
– Честно скажи, сколько ты накурился? – подозрительно прищурился Зиёд ака.
– Я не курю, – ответил парень. – Табак не переношу.
– Я не про табак спрашиваю, – вспылил Зиёд ака. – Может, чего посерьёзнее дымил?
– Ерунда, – вмешался Олим. – У тех, кто курит травку, пропадает только кратковременная память. Основная остаётся. Нам на лекциях говорили: когда человек под кайфом, у него искажается восприятие мира, мозг получает слишком много информации. А оперативная память на такое не рассчитана – вот и вытесняет старое. Но у этого, похоже, стерлось всё подряд. И постоянная, и временная.
