1
Консул не хотел ее отпускать. Вместо благодарности за то, что она сделала для клана Уздугов, он заставил Эдель зачищать Номос от уцелевших тварей. А сам тем временем прибирал к рукам бизнес клана Суту, благоразумно позволяя также другим кланам поучаствовать в разделе добычи. Однако наиболее лакомые куски прежней империи Консул оставил за собой. Он выделил их в формально независимую структуру, посадив в качестве номинального управляющего наследника главы клана Суту – его сына Корвела.
Эдель видела его мельком пару раз, но сразу сбегала подальше. Она не могла представить, как заговорить с ним. Перед ее взором сразу вставало зрелище твари, пожирающей его отца по ее же наводке. Конечно, тот заслужил подобный конец. Однако обсуждать это с Корвелом, глядящим на нее преданными глазами, ей было невмоготу. Вместе с Седьмым она погрузилась в выслеживание и отлов последних тварей, избежавших уничтожения при бомбежке виллы главы клана Суту. Ими оказались наиболее сообразительные зарды, лишенные стадного инстинкта и не поддавшиеся таинственному зову человекообразной твари. Выслеживать их в лабиринтах подземки было непросто, однако все они рано или поздно попадались на приманку. Противостоять голоду никто не мог.
Одновременно Эдель обдумывала план побега. Она подозревала, что Консул решил оставить ее при себе на Номосе. Нужно было выбираться самостоятельно. Разумеется, вместе с Седьмым, поэтому его пришлось сразу посвятить в ее планы. Робот не возражал. Он вообще почти не разговаривал в последнее время. Не то, что поначалу, сразу после того, как Консул вправил ему мозги. Тогда он еще радостно обсуждал с Эдель, что нового и неизведанного творится у него в голове, если можно так сказать, поскольку процессорный блок находился у робота где-то в брюхе, а модули памяти – в задней части, для лучшей защиты. В голове у Седьмого на самом деле были лишь различные датчики, да жерло одного из пулеметов. Теперь же он полностью ушел в себя, мало интересовался происходящим, лишь беспрекословно выполняя приказы Эдель, а на ее предложения высказать собственное мнение отвечал невразумительно. Она уж начала было думать, не обратился ли вспять процесс поумнения. Впрочем, ее бы также не удивило, если бы Седьмой в один прекрасный момент заявил, что после долгих раздумий он познал тайны Вселенной и теперь уходит в монастырь.
