Глава 1.
Божья коровка
Есть ли что-то выше травы? Может быть, гриб, старый пень или тяжёлый камень, покрытый мхом?
Наверное, нет.
Выше всего – луна. Только она неподвластна никаким крыльям.
До пенька можно взлететь одним движением, до верхушки цветка – двумя.
А до луны не долетит никто. Ни я, ни самые быстрые светлячки.
Иногда мне кажется, что если бы я была хоть немного выше – хоть на одно утро старше, сильнее или заметнее – я могла бы дотянуться. Но я маленькая. Слишком маленькая.
Мама говорит, что на огромном серебряном шаре кто-то смотрит на нас сверху. Я верю ей.
Каждую ночь я махаю этому «кому-то», но он молчит.
Наверное, он просто меня не видит. Не знает, как я выгляжу, как меня зовут, что люблю.
А разве можно захотеть увидеть того, о ком не знаешь ничего? Думаю, что нет. Это было бы странно.
– Лили, ты ведь завтра идёшь с классом на экскурсию в медовое производство?
– Да, мама.
На самом деле я совсем не хочу туда идти. Всё повторится снова: день молчания, смех вокруг, в котором для меня нет места. Бабочки будут обсуждать новые узоры на крыльях, бросая в мою сторону смешки. Ведь мои крылья такие же, как у всех божьих коровок – слишком простые, слишком обычные.
Пчёлы будут недовольно коситься на нас: мы же «вечно едим их бесценный мёд».
А наш учитель, богомол Глом, будет кричать на них, от чего даже листья дрожат. Его прозвали Злом, хотя по правде он не такой. Просто взгляд у него – испуганно-злой, будто он сам не знает, что чувствует.
Мама подготовила платье: чёрное, с красными вставками, словно крылышки. Моё любимое.
Но в школе оно кажется всем смешным.
Когда родители уснули, и в доме стало тихо, я снова подошла к окну. Луна висела низко, будто специально для меня. Я шепнула ей свою привычную просьбу:
«Пусть у меня появится друг. Хотя бы один. Хотя бы крошечный.»
Каждый раз надеюсь, что кто-то там, на серебряном шаре, услышит.
Утром я попыталась заплести две косички, но мои волнистые волосы упорно не слушались. Как всегда, в итоге, я просто оставила их распущенными. Пока мама варила одуванчиковое варенье, папа вызвался проводить меня до школы.
– Не терпится увидеть лица пчёл, когда ваш класс появится в улье? – подмигнул он.
– Очень, – пробормотала я. – Пчёлы видят только свой улей. Мы для них – странные гости, чуть ли не воришки.
