Когда дыхание Вечной Зимы дотягивается до теплых южных земель, замораживая саму жизнь, молодой купец Вальтер готов на все ради спасения сестры, угасающей от таинственной ледяной хвори. Его единственный, отчаянный путь ведет на север, в самое сердце проклятого королевства Нордвин, к его правительнице – Ледяной Королеве Ингрид. Легенды шепчут о ее нечеловеческой красоте и сердце, обращенном в лед после гибели возлюбленного, о силе, способной повелевать стужей, но не знающей сострадания.
Проникнув обманом в сияющую, мертвенно-прекрасную цитадель Королевы, Вальтер вместо лекарства получает странное условие: остаться во дворце до конца зимы, став ее «зимним сказочником», живой диковинкой из мира тепла. Он – ее пленник, его истории о солнце и жизни – ее единственное развлечение в бесконечном ледяном сумраке.
Но пока Вальтер пытается найти трещину в ледяной броне Ингрид, сама зима крепчает, обретая злобную волю и грозя поглотить не только Нордвин, но и весь мир. В стенах древнего замка, хранящего тайны и призраков прошлого, между отчаянием и долгом, между купцом и королевой вспыхивает запретное, невозможное чувство. Искра тепла в сердце льда. Искра, способная даровать спасение – или ускорить гибель.
Им предстоит пройти путем древних испытаний, спуститься в подземелья замка и собственной души, чтобы отыскать легендарное «Сердце Пламени» – мифический артефакт, способный растопить вечный лед. Но цена спасения может оказаться невыносимой, а жертва, требуемая древней магией, способна уничтожить не только холод, но и саму любовь.
Сможет ли тепло одного смертного сердца зажечь рассвет над замерзшим королевством? Способна ли любовь исцелить раны, нанесенные вечностью скорби? И что окажется сильнее – лед забвения или пламя надежды?
Генадий Алексеевич Ени
2025
Глава 1: Привкус Пепла на Снегу
Холод начался с запаха. Не резкого, чистого запаха здорового мороза, а тонкого, едва уловимого тления, словно где-то далеко, за гранью мира, догорал огромный погребальный костер, и ветер доносил сюда лишь привкус пепла. Он оседал на языке, смешивался с ароматом поздних яблок в саду, с запахом дыма из очагов Солнечного Яра. Город, чье имя обещало вечное лето, зябко кутался в преждевременные сумерки.
Старики ворчали, плотнее запахивая тулупы, их шутки о чихающей Королеве Севера звучали все реже и неувереннее. Смех вообще стал редкостью. Он замерзал на губах, не успев родиться, тонул в тишине, ставшей плотной, как войлок. Птицы умолкли первыми. Потом застыли ручьи, их тихое журчание сменилось мертвым молчанием льда. Река Ярая, душа города, ленивая и теплая, покрылась бельмами коросты, серой и неживой.
