Я вошла в школу и пробралась сквозь толпу первоклашек – к повороту в наш коридор. Только повернула и сразу увидела у окна, противное лицо Кристинки. Почему противное? Да потому, что она вредная! У неё длинный тонкий нос, тёмные кудри и кукольные глазки, которыми она хлопает, как кот из мультика про Шрека. Кристинка стояла у окна со своими подружками, такими же вредными.
Как я не хочу идти мимо неё! Но лестница на наш этаж рядом с тем окном. Когда подошла, они уже меня ждали.
– Сиротинушка, ты почему такая лохматая? – спросила Кристинка, потом сложила ручки на животе. Знаю, она ходит в театральный кружок и строит из себя актрису.
Я промолчала, потому что терпеливая, и не лохматая, а причёсанная. Просто у меня очень пушистые волосы, даже если их туго заплести, они пушатся. И если их не заплести, то буду, как одуванчик. Хотя дразнят не поэтому.
– Несчастная, – поддакнули и захихикали девчонки, – некому лохмы заплести, мамы нет.
А Кристинка жалостно протянула:
– Папа то не умеет. Бедненькая, – и ехидно заулыбалась.
Как же она меня достала! И я не выдержала. Вцепилась ей в кудри и стала их дергать, чтобы тоже стала лохматой!
– А-а-а! – заорала она и вцепилась в меня. Девчонки завизжали. И тут я услышала:
– Земляникина! Камышова! Устроили тут безобразие!
Мы нехотя отпустили друг друга, и теперь обе лохматые смотрели на Аллу Петровну. Учительница наша полная, с белыми волосами в шишке, сердито глядела на нас, через толстые линзы очков.
– Земляникина, я вызываю твоего отца в школу! И твою маму, Камышова, это тоже касается! – чуть визгливо сказала она.
– Аллочка Петровна! – захныкала Кристинка, – не вызывайте маму, она болеет, не может придти, – одноклассница тёрла кулаками глаза. Но слёз я у неё не видела.
– Идите в класс, – более добрым голосом приказала учительница. В классе мы сели за парту и отвернулись друг от друга.
К сожалению, мы сидим рядом. Кристинка стала болтать с Ирой, она сидит на соседнем ряду, а я достала учебники и любимый коричневый пенал с капибарами. Прозвенел звонок, вошла Алла Петровна, глянула на доску и заявила:
– Земляникина, почему доска грязная?
Я взяла тряпку и стала вытирать меловые пятна. На мокром, отразилась девочка с шапкой волос, всё таки Кристинка меня разлохматила. Повозив тряпкой села на место, и решила: папе ничего говорить не буду, и завтра школу не пойду.
