Лето в Москве выдалось жаркое, Евгений в эту ночь никак не мог уснуть. Жена и сын, которому было четырнадцать лет, отдыхали в Таиланде, Евгению в этот раз пришлось остаться. На работе дел накопилось, да и недавнее покушение на него, требовало выяснения обстоятельств. Тогда он подумал, что хорошо, что нет жены и сына. Мать его жила в деревне, в восьмидесяти километрах от Москвы, он неоднократно предлагал ей переехать к нему в Москву, особенно в последние три года, после смерти отца, но Наталья Фёдоровна категорически отказывалась.
– Что я в твоей Москве делать буду? Да ещё в твоей многоэтажке. У меня голова кружится на такой высоте. А тут у меня подруги, хозяйство опять-таки, корова с телёнком, птица… нет, сынок. Вот ты часто приезжаешь ко мне и ладно, – ласково глядя в озабоченное лицо единственного сына, говорила Наталья Фёдоровна.
– Ну, мамочка, я же волнуюсь за тебя. Ты даже не позволила мне дом перестроить, только крышу и забор поправили, – упрашивал Евгений мать.
– А мне много ли надо? У тебя и без меня хлопот хватает, вот Лиза твоя, сын Андрюша, тоже времени требуют. За меня не волнуйся, у меня всё хорошо, сынок, – отвечала Наталья Фёдоровна.
Евгений родился в этой деревне, но всегда мечтал переехать в Москву, понимая, что в деревне он ничего не добьётся. И закончив школу в семьдесят седьмом году, уехал. Отец не возражал против отъезда сына, а мать тихонько плакала. Матвей Андреевич, вернувшись с войны, устроился в своей деревне механиком, через пять лет женился на Наталье, которая жила на соседней улице. Жили они с его родителями, которые и ушли в один год. А в шестидесятом году, у них и родился сын, Евгений.
В деревне каждый друг у друга на виду, жили они дружно, хотя Наталью Фёдоровну часто вызывали в школу, особенно, когда Евгений учился в старших классах, уж очень он был задиристый. А перед окончанием школы, вообще хотели исключить его из школы, из-за драки. Нет… учился он хорошо, без троек, но характер у него был… твёрдый, что ли. Лжи не принимал, несправедливости тоже. Ребята в классе его уважали и даже побаивались, так как скрыть от него что-то, было невозможно. Он будто видел глубоко и многое понимал, да и на руку крепок. Тогда за парня заступилась завуч школы, Мария Дмитриевна, сказав, что нельзя исключать в конце учебного года, да ещё выпускного класса.
