Что, если самая мощная магия скрывается не в заклинаниях, а в тебе самом?
Фрейя Винтерс знает, что такое боль и утрата. Судьба заключила её в тюрьму собственного тела…
Однажды в канун Рождества, когда звёзды складываются в особую фигуру, «Сердце Феникса», границы между желанием и реальностью истончаются, Фрейя загадывает самое смелое желание – пойти на маскарадный бал. Всего на одну ночь. Чтобы снова увидеть Того Самого Юношу, чей образ согревал её все эти годы.
Одна ночь, чтобы танцевать. Одна ночь, чтобы быть с ним. Одна ночь, которая перевернёт всё. Магия начинается с мысли.
Готова ли она заплатить цену за чудо? И что сильнее: колдовство, заключённое в мыслях, или любовь, способная нарушить любые законы?
СЕРДЦЕ ФЕНИКСА
За окном медленно, величаво падал снег. Не отдельные хлопья, а целые белые вселенные, сплетающиеся в танце. Фрейя прикоснулась лбом к холодному стеклу круглого окна своей мансарды, превращая застывший зимний пейзаж в чуть размытый акварельный шедевр.
Лимори спал под пушистым одеялом. Домики внизу, на склонах холма, походили на припорошенные сахарной пудрой пряничные домики. Трубы дымились тонкими струйками, растворяющимися в свинцовом небе. А дальше, за рыночной площадью, лежал Залив – огромное зеркало из матового стекла, окаймленное белоснежным кружевом припая. Снег укутывал мир в гробовую тишину, и эта тишина была единственным, что Фрейя слышала по-настоящему… И яркое звёздное небо.... В детстве бабушка показывала ей старые звёздные карты. «Вот это, Фрейя, – Сердце Феникса, – говорила она, обводя затейливый рисунок созвездий. – Оно является раз в несколько лет, чтобы напомнить: даже из самого горького пепла можно возродиться, если твоё сердце горит достаточно ярко».
Ее пальцы бессознательно сжали колеса коляски. Этот вид был и ее утешением, и ее клеткой. Красота, которую можно было видеть, но нельзя ощутить – пробежаться по хрустящему насту, скатиться с самого крутого холма, оставив за спиной вихрь алмазной пыли.
Взгляд ее упал на старую яблоню в саду. Ее голые черные ветви были бережно укутаны снежными шапками. Бабушка говорила, что яблоня эта – ровесница их рода. И Фрейя верила. Иногда ей казалось, что она чувствует тихий, дремальный пульс, исходящий от ее корней. Сегодня на одной из нижних ветвей, защищенной от ветра, красовалась единственная ледяная сосулька, переливающаяся в скупом зимнем свете, как хрустальный жезл. Маленькое чудо. Как и она сама.
