Греческий полуостров теснейшим образом связан с Эгейским морем. Он обращен к нему своим восточным побережьем и южной оконечностью, в то время как западный берег не имеет удобного выхода в море. Одному только такому положению обязано Эгейское море той ролью посредника, какую оно на протяжении многих столетий играло в мировой истории, связывая Азию и Египет с одной стороны и Европу – с другой стороны. Культурные ценности Азии, которые Греция получала из первых рук, имели для нее не меньшее значение, чем переселения из Европы. Но Эллада не ограничивалась ролью принимающей стороны. Как только созрели необходимые условия, Греция стала дающей стороной.
Древнейшие культуры Эгейского региона
Когда мы сегодня ведем речь о доисторических временах, то имеем в виду тень более ранней древности, чем та, которая совсем недавно была доступна нашему изучению. Уже в ходе новейших исследований удалось показать, что в Фессалии на реке Пеней в палеолитические времена существовали стоянки рыбаков и охотников. Такие же каменные орудия подобных добытчиков зверя были найдены в одной беотийской пещере. Отдельные находки такого рода были обнаружены также и на островах. Это все, что нам известно о доисторическом населении греческого полуострова и прилегающих островов. Можно, однако, предположить, что под влиянием окружающего их мира эти люди образовали исходный расовый тип средиземноморского человека.
Не изолированно, но под культурным влиянием Передней Азии Греция и Юго-Восточная Европа перешагнули порог, отделяющий дикого добытчика, food gatherer, от более высокой ступени развития, знаменующей переход от культуры присваивающей к культуре производящей, то есть к культуре food producer. Это одновременно порог, отделяющий мезолит от неолита, нового каменного века.
В Передней Азии все началось с примитивного возделывания земли и нерегулярных сборов урожаев и с приручения, а потом и одомашнивания травоядных животных. Поскольку, разумеется, люди не всегда могли кочевать вместе со своими стадами, то о коренном изменении образа жизни этих племен не могло быть и речи. Только с появлением настоящего земледелия (поначалу для него использовали нетронутые целинные земли), когда люди научились восстанавливать почву, земля стала долговременным владением и объектом, имеющим ценность в глазах владельца. Можно было осесть на такой земле, утвердиться на ней, укрепить поселения и приступить к строительству настоящих городов. Теперь человек был в состоянии создавать запасы и копить богатства; в деревнях образовался класс крестьян, в городах же проживал класс землевладельцев. Эти поселения нуждались в направляющей власти, которая защищала землю и территорию рода, следила за справедливым распределением воды и обеспечивала покровительство богов. Так возникло территориальное государство, коим, по милости Божьей, правили князья и священники. Это была иерархическая система абсолютных авторитетов, которая возникала везде, где плодородие земли благоприятствовало аграрному хозяйству.
