Вот уже много веков гадают люди на картах и загадывают на них желания – но не могли бы карты указывать судьбу людей, если бы не знали сами, каково людьми быть.
Однажды в стране, где собралось всё возможное волшебство, созвал Валет Пик, что отвечал в королевстве за искусство и веселье, всех певцов на празднество. В каждую гильдию заходила его помощница, Трефовая Тройка, и голосила:
– Чтобы каждый, кто способен хоть один звук протянуть, был всенепременно!
Одни в ответ готовые прошения о пропуске на прослушивания отдавали Тройке прямо в руки, другие просили больше времени всё обдумать, а иные и вовсе отказывались – говорили, петь не умеют. Тройка же этого так не оставляла:
– Я тоже никакая не певица, но пою же! Наш дорогой Пиковый Валет вовсе не таков, чтобы казнить за единственную фальшивую ноту! Да и не стоит лукавить, будто сами будете не рады спеть с настоящей большой сцены.
Те, кто слова такие слышал, на прослушивание собирались уже куда как охотнее. Особенно оживилась одна бубновая семёрка – знаков на ней было семь, как семь нот, а углов в её знаке четыре, как четыре удара в такте в самых весёлых песнях, и была она счастлива спеть прилюдно. Да и из истории помнилось ей, что многие из лучших певцов и певиц бубновыми были – пусть и восьмёрками, да и что с того? “Всё равно это странно”, – говорила временами Семёрка, – “когда повторяют, как молитву, что нот семь, а когда до дела доходит, всякий раз зачем-то к тем семи нотам ещё одну первую приделывают. Видать, чтобы всего было восемь, чтобы на два такта по четыре ноты делилось – оттого восьмёрками и петь проще”.
Стала Семёрка напевать свою любимую мелодию – поначалу тихо, чтобы никого поблизости неотточенным исполнением не обидеть, но с каждым новым звуком сил в ней прибавлялось, и запела она громче, и обернулась вокруг себя, что танцовщица на сцене, и вытянула руки вверх, как дерево тянет ветви к солнцу, и глаза к небу подняла – а на небе том сияли уже две звезды, которые первыми загораются, когда свет солнца меркнуть начинает. И пока глядела на них Семёрка, пролетела между тех двух звёзд третья, падающая, и тут же угасла. Прочитала это Семёрка как знак небес:
– Погаснуть звезда в любой момент успеет, а на то, чтобы светить, времени может быть мало. Если ты не истинная звезда, вечно сияющая – нельзя не светить, когда есть шанс. Ведь могла та звезда упасть и там, где облака бы её закрывали, и никто бы её не увидел, и сгорела бы она впустую.
