Часть первая ,глава 1:
Старый армейский миноискатель со страшной силой пищит в наушниках.
Лезу в сугроб, разгребаю снег, но автомата нет. Снегу по пояс. Разгребаю его руками. Руки немеют. Вытащил уже немало разных ржавых и гнутых гвоздей, поштучно, их целый пакет. В наушниках усиливается писк, переходя-
щий в звон. За забором огорода стоят промёрзшие понятые. Майор Ухтимский показывает мне средний палец правой руки, хохочет. Потом крутит указательным пальцем у виска: «Сначала коты», – кричит он мне. На голове у него краповый берет спецназа, потом, вдруг, сфера. Лицо круглое, красное от мороза. Он ещё что-то прокричал, но на голове уже не сфера, а разрезанный резиновый мяч. Двух цветов: зелёного и красного.
Откуда-то, сзади, появляется Шаврин и тоже орёт:
––Атас, немцы в Алексеевке…
С трудом просыпаюсь. В комнате довольно светло от соседнего уличного фонаря, на длинном бетонном столбе, и невыключенного света в ванной комнате. Телефон, прервав мой глубокий сон, продолжает нагло звонить.
Разминаю затёкшие руки. Они находились под подушкой, где сверху располагалась соответственно моя голова,58 размера. Погладил голову. Это был страшный сон, можно сказать, сплошной кошмар. Ужасник. Можно сказать, что и крыша поехала.
Включаю ещё торшер. Часы на тумбочке показывают ровно два часа ночи. Нехотя беру трубку. Так и есть, кто ещё может звонить, в ночь, глухую…
––Так, кто это, кто беспокоит, кто этот добрый человек?—переспрашиваю хриплым спросонья голосом. – Так это вы, товарищ Патрушев? Ах ты мой дружище, дорогой ты человек, безумно рад тебя услышать в очередной раз
и, особенно, заметь, в два часа ночи! – Сомнений не остаёться никаких.
Всё, как обычно, это дежурный по УВД. Только доблестная милиция, её неспящая ночью дежурная часть, может запросто позвонить ко мне, как к легендарному герою Чапаю, «полночь за полночь», и разбудить. Слов нет никаких, пока одни слюни.
Выслушиваю сообщение. Оно несколько необычно… Ехать нужно на «труп», но ехать некому. Дежурный следователь прокуратуры, базирую-
щийся на «02», заболел или даже может мертвецки пьян. Лежит на кровати и просыпаться не собирается.
В моём воображении сразу возникает бородатая физиономия, для меня в этот час просто рожа, следователя Дубкова, этого «замечательного» гавнюка, который уютно посапывает в казённой постельке, выставив вверх заросший подбородок. Да, вот это пёс! Слюней у меня похоже стало сразу больше, но не плеваться же в собственной квартире на пол? Категорически нет! С детских лет ознакомлен, можно сказать, «под подписку», что плеваться некультурно и, даже, негигиенично!
