Невидимая

Женевьева дю Баси Плесьер преставилась тихо, никого не потревожив своим уходом. Священник прочитал молитву, служанки промокнули передниками увлажнившиеся глаза и горько повздыхали: хозяйка была доброй женщиной.

Через несколько часов прислуга укрыла всю мебель полотняными чехлами, спустила с крюков хрустальные люстры и заперла все ставни и двери. Никто не взял ни ложки из проклятого дома. Собирались быстро, упаковывали поглубже в саквояжи и чемоданы щедрые вознаграждения, которые мадам дю Баси выдала им ещё при жизни с наказом не тратить впустую, и разъехались в разные стороны. Брошенный всеми трехэтажный особняк на улице Роз Руж остался ждать своего нового хозяина.

Дорогим читателям пора представить нашего героя. Вот он – спорит с извозчиком из-за денег. Их у Кристофа в обрез, а ехать домой нужно срочно. Сейчас, в этот ранний утренний час, подобные ему молодые люди, выползающие из игорных или публичных домов, были похожи на печальных чёрных мотыльков, полетевших было на яркий свет обманчивой удачи или фальшивых удовольствий и обжегших крылья.

Нашему герою только-только исполнилось 25 лет. Высокий и статный красавец с тёмно-русыми волосами и серо-зелёными глазами умел производить нужное впечатление на публику любого сорта, однако дальше этого таланты молодого парижанина не простирались. Впрочем, он и сам не особо стремился развивать в себе данные природой склонности. К чему, если отец и мать обожают сына и смотрят на него с любовью, а иногда и с восторгом от того, каким удачным получился этот их ребенок. Да-да, у Анн и Жиля Фонтено 18 лет назад родилось ещё одно дитя, однако говорить о нем супруги не любили, к гостям не выводили, а потому и мы на некоторое время забудем про его существование.

Итак, Кристоф Фонтено уломал извозчика довести его не до самого дома, а, учитывая разницу между ценой поездки и суммой наличных средств, лишь до угла улицы, на которой тот стоял. Просчитав в уме выгоду, возница согласился, и молодой человек со вздохом облегчения поместил измотанное ночным бдением тело на жёсткое сидение старого экипажа. Из записки матери не было понятно, что именно стряслось, она вообще была склонна преувеличивать события до размеров Всемирного потопа, так что Кристоф спокойно задремал. Разбудили его грубо, указав на тот самый угол, от которого придется самому шагать до дома. Фонтено поежился, зевнул и, кивнув извозчику, соскочил с подножки. Небольшая пешая прогулка разогнала его кровь и вернула румянец на щёки. По дороге он просунул руку сквозь прутья изгороди, с трудом сорвал едва выпустившую зелёные листочки веточку гортензии в чужом саду и, спрятав её под плащ, принялся насвистывать неприличную песенку.