Жаркий июльский вечер окутывал Анапу тёплым морским бризом. В летнем кинотеатре «Победа» под открытым небом собрались десятки молодых анапчан – студенты колледжей, старшеклассники, просто любители кино. На огромном белом экране мерцали последние кадры ретро-фильма «Касабланка».
Макс Волков сидел в третьем ряду, полностью поглощённый происходящим на экране. Семнадцатилетний студент колледжа искусств был настоящим киноманом – знал наизусть диалоги из сотни фильмов, мог часами рассуждать о монтаже и операторской работе. Его тёмные волосы были растрёпаны летним ветром, а глаза за очками в тонкой оправе горели восторгом от увиденного.
– Боже, какая операторская работа! – шёпотом восхищался он своему соседу. – Эти ракурсы, эта игра света и тени…
В пятом ряду сидела Софья Светлова, восемнадцатилетняя выпускница анапской гимназии и неоспоримая звезда театрального кружка. Длинные русые волосы волнами спадали на плечи, а зелёные глаза внимательно следили за игрой актёров.
– Ингрид Бергман просто божественна, – тихо сказала она подружке. – Посмотри, как она передаёт внутренний конфликт героини одними только глазами!
Фильм подходил к концу. На экране развевался американский флаг, играла знаменитая мелодия. Зрители начали аплодировать, когда вдруг что-то пошло не так.
Проектор странно зажужжал, изображение стало рябить. Один из кинопроекционных шнуров, видимо, от вибрации сполз с крепления и упал прямо между рядами, где сидели Макс и Софья.
– Эй, что происходит? – Макс встал с места, глядя на странно светящийся провод.
Софья тоже поднялась, заинтригованная необычным свечением шнура.
– Наверное, техническая проблема, – сказала она, подходя ближе. – Но почему он так светится?
– Понятия не имею, – Макс нагнулся, чтобы лучше рассмотреть провод. – В кино такое не показывают…
Софья рассмеялась:
– А ты всё через призму кино воспринимаешь!
– А что в этом плохого? – парень улыбнулся в ответ. – Кино – это целая вселенная!
Они одновременно потянулись поднять провод, их руки коснулись светящегося шнура – и мир вокруг взорвался яркими красками.
– Что… что это было?! – Софья открыла глаза и села, отряхивая с себя что-то похожее на блёстки.
– Я… я не знаю, – Макс огляделся вокруг, снимая и протирая очки. – Мы больше не в кинотеатре.
Они находились в невероятном месте. Вокруг простирались бесконечные поля из чёрно-белых кинокадров, как будто кто-то разрезал гигантские киноленты и разложил их по земле. Небо было цвета старого целлулоида, а воздух мерцал, как экран во время показа фильма.
