Таширские рассказы

Каждый год, каждое утро первого июня я просыпалась от глухого, почти убаюкивающего шума за окнами родового дома отца. Первым делом мой взгляд цеплялся за потолок – небесно-голубой, с тёмно-синим орнаментом. Художник, лет двадцать назад, попытался изобразить на нём нечто вроде растительности, перемешанной с геометрическими фигурами, и за это «мастерство» получил полугодовую зарплату моего дедушки. Меня этот факт нисколько не смущал. Наоборот – глядя на узоры, я воображала себя богиней Афродитой, наблюдающей за своим возлюбленным Аресом, который безуспешно пытался выбраться из зарослей нарисованных листьев и в итоге оказывался в ловушке четырёх стен, прячась за псевдогреческими колоннами, нарисованными тем же неумелым художником.

Фантазии заканчивались, когда тяжёлое овечье одеяло начинало душить меня своей неподъемной теплотой, и я решала выбраться наружу. Сделать это было почти подвигом: при моём весе в сорок два килограмма одеяло казалось вдвое тяжелее. Но способ я всё же находила – прятала голову под одеяло, скатывалась с кровати и оказывалась на буро-красном полу, покрытом масляной краской, которую заботливо берегли десятки лет.

Одеваясь, я заводила свою чёрную музыкальную шкатулку, прикрепляла к зеркальцу фигурку балерины и пару секунд смотрела на ее изящный танец. Потом, не выдержав, срывалась с места и бежала в гостиную – к балкону. Но каждый раз меня притормаживал один странный секрет моего детства. Почему дверная ручка на втором этаже была перевёрнута? Неужели дедушка, такой внимательный и неторопливый, мог так ошибиться? Или мастер по дверям оказался бездарем и прикрепил ручку наугад? В конце концов, дедушке хватило же вкуса нанять «художника», который оставил нам этот сюрреалистичный потолок. А может, кто-то из родственников нарочно сделал это, чтобы подшутить над дедушкой и бабушкой – к примеру отомстить за скудный ужин.

Мне так и не удалось узнать правду, но в какой-то момент меня это перестало волновать. Я решила, что эта дверь – особенная. Волшебная. Что за ней начинается опасный, заколдованный параллельный мир. Два золотых ключа, что всегда висели рядом, казались магическими. Их нельзя было терять – и никто не додумался их разделить. Если один пропадал, дверь попросту взламывали тяжелым железным ломом. А потом, как ни в чём не бывало, ключи «сами» находились – как будто играли в прятки.