Лето в Анапе – это не просто время года. Это состояние вселенной. Воздух густой, сладкий от запаха моря, нагретой хвои и жареной кукурузы. Пионерский проспект – его пульсирующая артерия, где смешиваются загорелые туристы, местная шпана и вечно куда-то спешащие ребята из колледжей.
Именно здесь, в сердце этой кипящей жизни, случилось ЧП, ввергшее в шок весь наш маленький мирок.
– Да он «сидушечный» маньяк! – заявила Светка, с драматизмом Шекспира раскинув руки перед полупустой стойкой велопроката «У моря». – Смотрите! Опять!
Мы смотрели. Вместо уютного ряда велосипедов красовались грустные железные кони, лишённые своих «седловин». Десять штук. Целая кавалерия безголовых, простите, бесседельных коней.
Владелец проката, дядя Коля, ходил кругами, держась за голову.
– Ну кто так шутит? Кому мешают? Сиденья-то на что? На суп варить?
Рядом с ним стояла Маша. Не просто Маша, а Маша – легенда местного мехкружка при морском колледже. В ее глазах, обычно спокойных и внимательных, плясали чёртики технического азарта.
– Это не шутка, дядя Коля, – сказала она, присев на корточки у одного из велосипедов. – Это вандализм. Системный. Смотрите.
Мы, то есть я, Илья – мой друг, выросший на спортплощадках Анапы, и болтливая Светка – подошли ближе.
– Что там? – спросил Илья, его низкий, уверенный голос прозвучал как-то особенно спокойно на фоне всеобщей паники.
Маша не ответила. Она вытащила из кармана шортов магнит и поднесла его к резьбовой стойке, где должно крепиться сиденье. К магниту прилип крошечный металлический обломок.
– Это что? – протянула я.
– Обломок битки, – Маша подняла на нас взгляд. – Шестигранной. И не простой. Смотрите, грани скошены под нестандартным углом. Таких в обычных наборах нет.
Илья присвистнул.
– То есть наш «маньяк» – не просто хулиган, а парень с инструментом? Специфическим.
– Возможно, – кивнула Маша. – И еще… понюхайте.
Мы, как по команде, склонились над велосипедом. От стойки исходил едва уловимый, но стойкий запах смазки WD-40.
– Он смазывал резьбу, чтобы откручивать быстрее и тише, – заключила Маша. – Профессионал.
Светка фыркнула:
– Какой же он профессионал? Сиденья ворует!
– Не ворует, – поправил я. Осознание пришло ко мне внезапно. – Их нигде не нашли. Значит, он их не уносил. Он их… прятал.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом проспекта. Мы смотрели друг на друга – технарь, спортсмен, болтушка и я, Артем, тихоня, который лучше всего чувствовал себя в мире кода и алгоритмов. Мы были разными, учились в разных местах: кто в педагогическом, кто в колледже курортного сервиса. Но сейчас мы стали командой. Детективами с Пионерского проспекта.
