Фотограф Моисей Наппельбаум по праву считается одним из выдающихся летописцев первой половины ХХ века. Его имя стоит в одном ряду с именами таких фотографов-художников, как С. Левицкий, А. Деньер, Н. Свищов-Паола, К. Булла, Н. Грановский, М. Дмитриев и многих других. Однако при всех уникальных качествах этих специалистов Наппельбаум является, очевидно, первым среди равных. Каждый из фотографов середины-конца ХIХ и начала ХХ века имел некую, если можно так выразиться, преимущественную специализацию: Сергей Левицкий и Андрей Деньер, к примеру, были придворными фотографами, снимавшими царственных особ, Николай Свищов-Паола увлекался снимками в жанре ню, Карл Булла считается основоположником российского репортажа, Наум Грановский запечатлевал Москву и её улицы, был военным корреспондентом, Сергей Михайлович Прокудин-Горский делал цветные снимки России от края до края, а Максим Дмитриев занимался социальной публицистикой, став вообще первооткрывателем подобной тематики в фотоискусстве.
Разумеется, каждый из перечисленных мастеров и многие другие отдали дань портретной фотографии, но выдающихся результатов в этом жанре добился, кажется, только Наппельбаум. Кроме небывалых художественных достоинств его портреты имеют и количественный перевес. В общей сложности творческое наследие мастера составляет около 4000 фотографий, и это без учёта его дореволюционных снимков, запечатлевших огромное количество минских, московских, санкт-петербургских обывателей самых разных сословий, а также обывателей совсем маленьких провинциальных городков. В этом смысле с ним могли бы соперничать только Максим Петрович Дмитриев и пионер русской цветной фотографии Сергей Михайлович Прокудин-Горский, в коллекциях которых портретов было, впрочем, как раз немного.
За четыре года до смерти, в 1954-м, понимая, что позаботиться о судьбе своего собрания необходимо заранее, Наппельбаум обратился в Центральный государственный архив кинофотофонодокументов СССР с предложением выкупить у него фотографическую коллекцию, пополнявшуюся в течение всей его творческой жизни. На приобретение её начальник ЦГА КФФД СССР майор Плешаков, инициировавший процесс, просил у начальства выделения ассигнований в размере 4000–5000 рублей. Учитывая, что в 1953–1954 годах среднемесячная зарплата в СССР составляла 684 рубля, можно понять: обогатиться на эти деньги было никак нельзя. Наппельбаумом руководила, очевидно, мысль о хрупкости жизни, недолгой человеческой памяти и возможной утрате наследия после его кончины. Мастеру в то время было уже 85, и потому нам понятны его беспокойство и забота. Профессиональная архивная экспертиза и приём негативов на постоянное хранение заняли довольно много времени, и первый этап передачи фотодокументов (950 единиц) состоялся только в 1962 году, уже после смерти мастера. Спустя 42 года, в 2004-м, были приняты ещё 323 негатива. А в 2009–2010 годах архив взял на хранение дополнительно 638 фотодокументов.