Её можно было принять за гостью из вчерашней ночи, застрявшую в самом разгаре дискотеки, – настолько образ этой красавицы не вязался с рабочим утром. Короткая красная юбка, белая блузка и короткая красная курточка. Она ступала по неровному тротуару на высоких каблуках; красивые ноги облегали прозрачные капроновые колготки. Агрессивный макияж и пышные локоны довершали образ целенаправленной и доступной охотницы.
Это было весной 1995 года. Девушку звали Алла, и она шла по центральной улице небольшого старинного городка с населением около тридцати тысяч человек. В исторической части преобладала дореволюционная архитектура. Вокруг Аллы всё пахло пылью и теплым асфальтом, и, выбивая каблуками дробь, она шла мимо старинных зданий с вывесками: «Нотариус», «Похоронная контора Арбузова. Похороним четко. Арбуз отвечает», «Лучший нотариус», «Кроссовки и спортивные костюмы. Только фирма», «Престиж. Ресторан. Казино. Сауна».
Из ларька под названием «Сириус» в самом центре улицы звучал модный хит «Ах, какая женщина». Проходя мимо, Алла скользнула взглядом по окошку и, увидев хозяина ларька Аравика, приостановилась. Девушка эротично придвигалась в такт музыке и улыбнулась, когда Аравик демонстративно схватился за сердце.
Аравик давно обхаживал Аллу, и ей нравилось дразнить пылкого мужчину. Зная, что он смотрит ей вслед, Алла повиляла бедрами. «С подарком скоро прибежит», – промелькнуло у неё в голове.
Алла продолжала ступать по тротуару, наслаждаясь взглядами прохожих мужчин и пьянея в лучах весеннего солнца. Послышалось барахлящее рычание неухоженного мотора, и рядом с ней, испуская клубы выхлопа, притулилась «Газель» в грязном тенте. Дверь распахнулась, и оттуда свесился Саша, весь – как воплощённый намёк.
– Ах, какая красавица, персик, куда идешь? Садись, подвезу, – позвал он её, подражая кавказскому акценту.
– На работу, Саш. На работу топаю, – бросила Алла, почти не глядя, и ловко впорхнула на сиденье.
– Спешишь?
– Когда это я на работу спешила?
– Так поехали в наше секретное местечко.
– Да ты, я смотрю, уже едешь, – усмехнулась она.
– Ну, так я ж тебя понимаю без слов. Как родную душу.
Вскоре асфальт сменила грунтовая колея. Дорогу преграждали заборы из профнастила – шло строительство, воссоздавали храм, стоявший на этом месте до революции. Саша на автомате перекрестился, ловко юркнул за ограждение и утопил «Газель» в молодой листве придорожных деревьев.
