«Данный рассказ – это психологическая драма, исследующая темы одиночества, жестокости и несправедливости. Текст содержит тяжёлые, травмирующие темы, которые могут вызвать у некоторых читателей сильные эмоции и переживания»
Возрастное ограничение 18+
*Всем персонажам 18 и более лет. Все персонажи вымышленные, все совпадения с реальными людьми, живыми или умершими, случайны*
58 год. Эры Сёва. Япония.
Воздух на кухне был густым, пах варёным рисом и влажным деревом. Серый свет раннего утра пробивался сквозь бумажное окно, рассеиваясь в потёках на стене.
-Ещё чаю? – Голос матери был плоским, без интонации. Она не смотрела на меня, её руки механически двигали палочками.
Я кивнула, пододвигая пустую чашку. Мой взгляд скользнул по лицу отца. Он уставился в газету, его пальцы оставляли жирные отпечатки на пожелтевшей бумаге. Тишину нарушал только стук чашек и его тяжёлое дыхание.
-Опять цены на рыбу выросли – пробурчал он, не отрываясь от чтения. – Совсем жить не на что.
-В сезон дождей всегда трудно – отозвалась мать, ставя передо мной миску с супом. Пар на мгновение скрыл её усталое лицо.
Я не стала ничего говорить. Не было сил. Каждое утро было копией предыдущего. Тот же запах, тот же свет, те же фразы. Я просто наблюдала, как пар от моего супа поднимается к потолку и растворяется в серой штукатурке.
Собравшись, я вышла из дома. Воздух снаружи был не легче, он обволакивал, как мокрая ткань. Дорога в котогакко тонула в тумане.
(kōtō gakkō – котогакко – Старшая школа)
– Сегодня будет особенно скучно – бубнила я себе под нос, спускаясь по замшелым ступенькам.
– Рика заболела. Целый день не с кем будет слово промолвить.
Мысли текли вяло, как вода в придорожной канаве. Уроки, взгляды учителей, тихий шепот одноклассников, всё это было частью одного большого, бессмысленного ритуала.
На обочине, у края леса, что всегда казался мне тёмной, неподвижной глыбой, что-то пошевелилось. Я остановилась. Из тумана вышла большая собака, породы, южнорусская овчарка. Она была худая, с влажной, свалявшейся шерстью. Смотрела на меня умными, но пустыми глазами. Наверное, она бездомная, или ее плохо кормят.
Я медленно протянула руку, ладонью вверх. Не знаю, зачем. Может, хотелось почувствовать что-то живое, тёплое, что нарушит это оцепенение.
