Лиза жила на девятом этаже старого дома на Арбате, словно принцесса в башне. Только башня эта не была сказочной – подъезд как подъезд, с истёртыми ступенями, стенами, пахнущими краской и кошками, с громыхающим лифтом, который скрипел и дрожал. Соседи пользовались им ежедневно, но для Лизы он был чем-то страшным – тесная дрожащая кабина, которая могла застрять между этажами. Она не могла даже представить, что окажется там одна, запертая.
С самого детства её ноги не слушались. Они не держали вес, не могли сделать шаг – словно между мозгом и мышцами не оборвалась связь. Диагноз поставили рано: детский церебральный паралич, ДЦП. Мама возила её по больницам, делала массажи, ездила в санатории. Врачи обещали улучшения, мама верила, Лиза терпела боль от процедур. Но чуда не произошло. Лиза так и не смогла ходить.
В раннем детстве мама носила её на руках – маленькую, лёгкую, в курточке с жёлтыми пуговицами. Спускалась с девятого этажа пешком, потому что лифт Лиза боялась уже тогда. Выносила во двор, к песочнице. Сажала на лавочку, и Лиза смотрела, как играют другие дети – бегают, прыгают, смеются. Они подходили иногда, спрашивали: «А почему ты не встаёшь?» Мама объясняла осторожно: «У Лизы ножки болят». Дети кивали и убегали дальше. Лизе казалось, что она понимает – они просто не знали, что сказать.
Но Лиза росла. Становилась тяжелее. Маме с каждым годом было всё труднее нести её. Прогулки, когда-то радостные, стали редкими. Сначала раз в неделю. Потом раз в месяц. Потом почти перестали. И Лиза начала отказываться сама. Сначала из жалости: «Не надо, мам, я устала, не таскай меня». Видела, как мама тяжело дышит на девятом этаже, как болит спина.
Потом появилось стеснение. Она выросла, стала подростком. Начала замечать взгляды – косые, жалостливые, любопытные. Слышала шёпот: «Смотри, какая жалкая». «Почему она в коляске? Она что, совсем не может?» Детский смех – острый, как осколки стекла.
А потом пришёл страх. Настоящий, липкий, парализующий. Однажды мама повезла её в магазин. Толпа, шум, чужие голоса, кто-то случайно толкнул коляску. Лизе стало плохо – сердце заколотилось так сильно, что она не могла дышать. Руки похолодели, в ушах загудело, перед глазами поплыли чёрные пятна. Мама испугалась, вызвала скорую. Врачи осмотрели, сказали: «Паническая атака». Позже в карточке появилось новое слово: «агорафобия» – боязнь открытых пространств, толпы, улицы. С тех пор мир Лизы закончился у порога квартиры.
