Демон. Изгнание.
Глава 1.
Сон накатил на Софию волной, теплой и бархатистой, унося прочь с легкой кровати в их новой, еще пахнущей свежей краской спальне. Ощущение падения сменилось мягким приземлением – не ударом, а словно она опустилась на колени в густую, невероятно нежную траву.
Воздух ударил в обоняние букетом ароматов, от которых закружилась голова. Сладковатый запах цветущего жасмина смешивался с терпкой свежестью хвои, пьянящим дурманом магнолий и чем-то еще, неуловимо-пряным, чего она не могла опознать. София медленно поднялась на ноги, и ее босые ступни утонули в прохладном изумрудном ковре. Трава была идеальной, будто ее только что подстригли волшебные ножницы, и на каждой травинке дрожали крошечные капли росы, переливаясь в свете невидимого солнца.
Она оказалась в саду. Но таком саду, который не снился даже самым пылким мечтателям. Это был не ландшафтный парк, а буйство жизни, идеально гармоничный хаос. Слева от нее стена из плетистых роз, усыпанных бархатными алыми цветами размером с блюдце. Справа – галерея из стройных кипарисов, чьи темные силуэты упирались в сияющую лазурь неба. Прямо перед ней зигзагом убегала тропинка, вымощенная светлым, почти белым камнем, а по обеим ее сторонам цвели клумбы, где не было ни сантиметра пустой земли: ирисы, лилии, дельфиниумы, лаванда – все сливалось в единый, трепещущий гобелен цвета и жизни.
София пошла вперед, позволяя пальцам скользить по лепесткам, чувствуя их шелковистую текстуру. Она наклонилась к огромному пиону, погрузила в него лицо и вдохнула его тяжелый, опьяняющий аромат. Где-то вдали журчала вода – то ли фонтан, то ли ручей. Воздух был теплым, но не жарким, он обволакивал ее голые плечи (она была в своем любимом ночном платье, легком, как паутина) как нежное прикосновение.
Именно в этот миг абсолютного, безмятежного блаженства она почувствовала на себе взгляд.
Он был настолько плотным, физическим, что она замерла с полуулыбкой на лице, все еще держа в руке стебель пиона. София медленно выпрямилась и обернулась. На другой стороне тропинки, под сенью древнего, раскидистого дуба, стоял он.
Первый удар сердца в груди Софии отозвался глухим, тревожным гулом. Он был… другим. Не частью этого райского пейзажа, а его темным, магнетическим центром. Мужчина. Высокий, на голову выше Дмитрия. Его плечи были широкими, а торс сужался к бедрам, выдавая спортивное, почти атлетическое телосложение, скрытое под простой темной рубашкой с расстегнутым воротником. Джинсы сидели на нем так, будто были сшиты по мерке. Но главное было не в одежде. Его волосы были густыми, иссиня-черными, и одна непослушная прядь падала на лоб, оттеняя матовую бледность кожи. И его глаза… Боги, его глаза. Они были такого темного, почти черного цвета, что на первый взгляд казались просто бездонными пятнами на его лице. Но в них горел внутренний огонь, интенсивный, пронизывающий. Он смотрел на нее так, словно видел насквозь – сквозь тонкую ткань платья, сквозь кожу, сквозь ребра, прямо в клубящуюся, смущенную суть ее души.
