На тёмно-зелёных обоях с узорами из роз и тюльпанов висят настенные часы из красного дерева. Маша кидает взгляд – стрелки показывают без десяти пять. «Ещё чуть больше часа» – думает. В это время по телевизору передают повтор записи инаугурации свежеиспечённого президента Российской Федерации. Забавный лысоватый человечек, за ним стоит дед, похожий на старый страшный дом. Человечек читает речь твёрдо поставленным голосом, но с какой-то едва уловимой тревогой.
«Сегодня я обращаюсь к вам, потому что вы доверили мне высший государственный пост в стране».
– Ну вот… Теперь мы заживём по-другому, да, коть? – говорит Маша кошке-трёхцветке Мусе. Та лежит на подоконнике и деловито намывает морду – закатное солнышко подсвечивает бледное тонкое пузико. Кажется, она со всем согласна, ведь тогда её обязательно покормят.
«Я понимаю, что взял на себя огромную ответственность».
Маша сидит возле платяного шкафа, который пару месяцев назад они с Максимом перевезли из бабушкиного дома – старушке в могиле он уже незачем, а молодым пригодится, так сказала бы её мама. Рядом на полу лежит раскрытая сумка-баул из полипропилена – в ней часть вещей Макса. Трусы, майки, тапочки. Маша скинула всё прямо на пол и раскладывала по стопочкам. Мама всегда повторяла: при путёвой жене и муж путный. Маша – путёвая жена.
«Вы поверили, что вместе мы сможем изменить нашу жизнь к лучшему. Но я понимаю, что ваша поддержка – это только аванс».
Маша держит за рукава белую майку с принтом: на нем их общее фото. Она в купальнике, очках для дайвинга и с трубкой, на нем – расстегнутая рубашка и банка пива «Сокол» в руках. Он приобнял её и улыбается. Внизу подпись: «Архипо-Осиповка, 1999 год».
– Помнишь, Муська, ты ещё тогда была котёночком, мы как раз, когда вернулись, поехали к бабуле и забрали тебя. Ну, точнее, я забрала – Макс не очень хотел, чтобы в доме жила кошка. Мы на море потратили все деньги – представляешь, поехали с тысячей рублей. Думали, что будем жить как короли! Ха-ха. Но мы были абсолютно счастливы – только мы вдвоём…
В её голосе, как и в голосе лысоватого мужичка по телевизору, слышно хорошо различимое беспокойство. Маша складывает майку в баул. Кажется, всё. Потом вспоминает. Из-под жёлтой хлопковой рубашки достаёт цепочку с кулоном: маленькая безделушка, которую купил ей Максим там же, в Архипо-Осиповке, на тот момент – шикарном курорте для небогатых россиян. Позолоченное сердечко с дверкой – внутри совместная фотография: она и Максим стоят, обняв друг друга, на лицах улыбки. Маша смотрит на него и чувствует, что вот-вот расплачется. Идёт в ванную, от души умывается, пока слёзы на глаза давить не перестанут. Возвращается, садится на пол, но тут же вскакивает, как ужаленная: больно, забыла, что вчера получила ремнём. Его Максим принёс из инженерных войск – некрасивая, успевшая подистереться за два года службы армейская портупея. Самое страшное в ней – медная бляха. Однажды он попал ею прямо по машиной попе: кровь проступила сквозь белое платьице в горошек. Так и не отстиралось – пришлось выбросить.
