Обнажённая

Сколько Тэхен себя помнил, в кабинете отца никогда не происходило приятных разговоров. Собственно, только здесь они и разговаривали. Жестокий и сильный дон мафии не желал лишний раз даже смотреть на своего сына, не то что разговаривать с ним.

«Мать твоя слабая, матка её слабая была и ты слабый» – вот что регулярно слышал семилетний Тэхен в свой адрес от собственного отца.

«Зачем же ты тогда на ней женился?»

Вместо ответа на свой невинный вопрос мальчик получал лишь пощёчины и побои. И бедная Велия стояла в углу и с трудом удерживала себя на месте, чтобы не броситься на защиту собственного ребёнка.

– Я дал тебе имя своего отца – человека, который даже находясь в могиле всё ещё имеет уважение народа и любовь. Но ты совсем никак мы. Ты слабый, жалкий и беспомощный. Ты не достоин ни своего имени, ни семьи в которой родился.

Он слушал. Слушал и молчал не желая нарваться на новые побои, которые сильно огорчили бы маму. Она может вступиться за него, но отец мог бы с лёгкостью вышвырнуть её из дома и отправить туда, откуда привёз. Тэхен знал, что больше всего на свете мама боится вернуться туда, где родилась. В нищете и бедности.

– Уходи, я не желаю тебя видеть, – мужчина в тёмном костюме с густой щетиной прикрыл глаза ладонью и устало потер виски. Ни что его так не раздражало как беспомощный ребёнок. Его ребёнок.

Тэхен поклонился. Смотря под ноги и не поднимая на отца взгляда он развернулся и покинул кабинет, бесшумно закрыв за собой дверь. Он всегда был бесшумной тенью скитающейся по дому одиноко и устало. Никто его не замечал, ни охрана, ни прислуга, ни гости, которые иногда приезжали на шумные торжества. Даже среди сотни людей он был одинок и все также жалок. Жалость и сочувствие в человеческих глазах уже стали для него привычным явлением, как дождь по выходным.

Тёмные коридоры, фрески и лепнина, за большим панорамным окном виднеются два длинных ряда кипарисовых деревьев, образующих узкий проход, выложенный идеальной ровной дорожкой из светло-коричневой плитки. Все кругом кричит о могуществе и власти к которым Тэхен не имеет никакого отношения. Он ребёнок о котором ходят слухи. Не самые лучшие. И его отец злится из-за этого ещё сильнее и на себя и на него. Потому что ему стыдно слышать такое о своём наследнике.

Тэхен слышит уже знакомый звук шуршания ткани. Это Велия спешит за ним, приподнимая подол своего длинного платья и стуча каблучками.