Луна
Глава 1: Собака с человеческими глазами
В пригороде, где дома стояли, как усталые солдаты после долгой войны, а улицы пахли мокрой травой и угольным дымом, жила собака по кличке Луна. Никто не знал, откуда она взялась – может, сбежала из какой-то передвижной клети, а может, её бросили, как старую игрушку, из машины, мчавшейся по шоссе. Но в Луне было что-то особенное, что-то, что заставляло даже самых чёрствых обитателей Уиллоу-лейн останавливаться и улыбаться. Её шерсть, цвета выгоревшего асфальта с белыми пятнами, словно звёзды, сияла под фонарями, а глаза – глубокие, карие, почти человеческие – смотрели так, будто она знала все твои тайны и всё равно тебя любила.
Эдди Уилсон, шестидесятилетний ветеран с лицом, будто вырезанным из старого дуба, впервые увидел Луну в тот вечер, когда его мир казался особенно пустым. Он сидел на крыльце своего дома, сжимая бутылку виски, как спасательный круг, и смотрел, как сумерки крадут последние лучи солнца. Его дом, некогда полный смеха жены Мэй и топота детских ног, теперь был гробницей воспоминаний, где каждый скрип половиц напоминал о потерях. Война забрала его молодость, рак – Мэй, а одиночество – всё остальное.
– Эй, ты кто такая? – пробормотал он, когда Луна появилась из тени, её лапы ступали так мягко, будто она не хотела тревожить ночь. Она села в нескольких шагах, наклонила голову и посмотрела на него. Не с жалостью, нет – с чем-то большим, с пониманием, которое Эдди не видел ни у одного человека после смерти Мэй.
Он порылся в кармане, нашёл кусок вяленой говядины, оставшийся от ужина, и бросил ей. Луна поймала его на лету, но не съела, а аккуратно положила перед собой, будто говоря: Я не попрошайка, но спасибо. Эдди хмыкнул, и впервые за годы уголки его губ дрогнули в улыбке.
– Ты не простая, да? – сказал он, и Луна вильнула хвостом, как будто соглашаясь.
С того вечера Луна стала частью Уиллоу-лейн. Она спала под крыльцом Эдди, но днём обходила улицу, как почтальон с миссией. Миссис Кларенс, чьи руки дрожали от Паркинсона, оставляла для неё миску с куриным супом. Близнецы Гарсия, сорванцы с велосипедами, делились с ней чипсами, хохоча, когда она ловила их в воздухе. Даже угрюмый мистер Хоббс, который ненавидел всех, кроме своей газонокосилки, бросал ей куски ветчины, бормоча: «Не трынди, просто ешь». Луна была больше, чем собакой – она была сердцем улицы, ниточкой, связывавшей людей, которые иначе бы прошли мимо друг друга, не сказав ни слова.
