Жужа лежала на лестничной клетке старой пятиэтажки. Перед ней стояла обрезанная пятилитровая бутылка, наполненная затхлой водой и треснутая тарелка с позолоченным ободком, красной каймой и колосьями. К тарелке присохла плесневелая каша.
Собака подёргивала лапами и тихонько скулила. Ей снилась ласковая рука хозяина, его маленький сын, который смеётся и бросает Жуже палочки.
***
Внизу хлопнула подъездная дверь – редкий звук в последнее время. Жужа услышала голоса, приподняла голову и навострила уши. Разговаривали Елена Николаевна и мужчина, его голос и запах были незнакомы. Собака безразлично откинулась на свою ветхую подстилку, покрытую свалянной рыжей шерстью.
Человек в камуфляжной футболке и штанах с множеством карманов поднялся по лестнице. Он нёс большой рюкзак, к которому крепились каска, фляга, большие и маленькие подсумки.
– А это что за чудо? – человек остановился напротив Жужи.
– Жужа, – ответила Елена Николаевна. – Две недели уже не ест не пьёт. Как только жива ещё?
– Болеет?
– Тоскует. Как стрелять начали, хозяева уехали, а её оставили. Она ждала, бегала месяц-другой, искала, а потом залегла и лежит, – женщина вздохнула. – Помрёт, видать.
Человек присел, осторожно погладил собаку по голове, прикоснулся к сухому, растрескавшемуся носу. Жужа не пошевелилась. Она казалась мёртвой, дыхание едва заметно приподнимало отощавший бок.
***
Елена Николаевна заселила мужчину в одну из давно необитаемых квартир, прямо над Жужиной площадкой.
До вечера человек занимался уборкой, выносил на улицу вёдра с грязной водой, убрал обрезанную бутыль и поставил перед Жужей чистую эмалированную миску.
Потом он ушёл на улицу и вскоре вернулся с котелком, от которого пахло гречкой и мясом. Человек остановился рядом с Жужей, открыл котелок и положил кашу в отмытую тарелку. Собака даже не взглянула в сторону еды. Тогда мужчина достал из кармана штанов железную банку, вскрыл складным ножом и поставил рядом с тарелкой. Из банки потянуло застывшим свиным жиром и лавровым листом.
***
Утром человек пел в квартире, потом вышел к Жуже. Тушёнка и каша остались нетронутыми, собака лежала на боку в том же положении, что и вчера.
