Воздух в Волхвоградской академии всегда пах тайной. Смесью старых фолиантов, высушенных трав, остывшего воска от свечей, что горели сутками напролет, и едва уловимым электрическим трепетом магии, витавшим в переходах между древними башнями. Это был запах знания. Запах силы, обузданной и поставленной на службу уму. Но в это утро привычный аромат был вытеснен другими, чуждыми и грубыми запахами: дыма, пота, крови и фанатичной ярости.
Стражи Белогорья ворвались в академический квартал на рассвете. Они не пытались штурмовать высокие стены главного комплекса – его защищали древние чары, против которых их «святая вода» была бессильна. Вместо этого они обрушили свой гнев на всё, что было вокруг. На лавки торговцев магическими компонентами, на мастерские алхимиков, на общежития студентов, на дома преподавателей.
Белые плащи мелькали в узких улочках, как призраки смерти. Слышался грохот выбиваемых дверей, треск ломаемой мебели, яростные крики: «Ересь! Скверна! Очищение!». Книги, бесценные манускрипты, столетия кропотливого труда летели в костры, разведенные прямо на мостовых. Стеклянные колбы и реторты с зельями разбивались о камнях, расплёскивая своё содержимое и создавая причудливые, ядовитые лужи. Людей – седовласых мудрецов, юных учеников, служек – вытаскивали из их жилищ, избивали, некоторых уводили в неизвестном направлении. Квартал погрузился в хаос и ужас.
Высоко в своей самой высокой башне, в круглом кабинете со стенами, уставленными книгами до самого потолка, стоял у единственного окна Наставник Мороз. Его длинные, почти белые волосы и такая же борода сливались с цветом его простых серых одеяний. Его лицо, испещренное морщинами – не возраста, а концентрации, – было непроницаемым. Холодные, пронзительные глаза наблюдали за погромом внизу без тени страха или гнева. Лишь с глубокой, ледяной печалью и… расчетливостью.
К нему ворвался запыхавшийся маг, его одежда была порвана, на щеке краснела ссадина.
– Наставник! Они повсюду! Они жгут библиотеку внешнего крыла! Мы должны что-то сделать! Мы можем… мы можем остановить их!
Мороз медленно повернулся. Его взгляд был тяжёлым, как свинец.
– Остановить? – его голос был тихим, но в нём слышалось гудение высокого напряжения. – Мы можем их уничтожить. Мы можем превратить этот квартал в братскую могилу для них и для нас самих. Это в наших силах. Но это будет последним актом Волхвограда. Актом отчаяния, а не мудрости.
